Каково это — жить или работать в небоскребе. Эти здания выглядят космически, и архитекторы всего мира стараются перещеголять друг друга. В Сингапуре возводят высотку, которая словно поглощена вертикальным тропическим садом.

Панамская «Башня революции» считается самой «закрученной» — ее угол поворота достигает 360 градусов. Снаружи небоскреба в Лос-Анджелесе, на 70-м этаже, открыли стеклянную горку. Как людям не страшно находиться внутри? И почему такие, казалось бы, неустойчивые здания не падают?

Проще всего устойчивость небоскребов можно объяснить при помощи детских игрушек. Например, неваляшка всегда возвращается в исходное положение, потому что внтри нее находится находится груз, создающий устойчивый, низко расположенный центр тяжести. Такой принцип нередко применяют и в небоскребах.

 

Существуют и другие технические решения. Например, знаменитый трехбашенный отель в Сингапуре: три его башни соединены одной крышей с бассейном, которая не дает им раскачиваться, что часто бывает с высотками.

Также при строительстве небоскребов часто используется пирамидальная форма. Во-первых, пирамида устойчива сама по себе. А во-вторых, если она еще и конус, то ее очень удачно огибает ветер, не создавая избыточного давления. Самое высокое здание мира — дубайский «Бурдж халифа» — это именно пирамидальный конус.

 

Но главные секреты небоскребов находятся на специальных технических этажах. Посторонним вход туда воспрещен, 

«Лахта Центр» — здание, которое недавно удостоилось международной архитектурной премии — оно было признано небоскребом года. Например, за то, как изящно здесь спрятаны за изогнутыми стеклопакетами все технологические элементы. Главный инженер Сергей Никифоров говорит, что в итоге фасад выглядит стильно-цельным и динамичным. Среди прочего, он защищает от молний — они буквально стекают по нему в землю, не вредя людям.

При проектировании всех высоток в мире уже давно учитывают и уроки 11 сентября: например, система основных поддерживающих колонн по периметру выстоит, даже если вынуть значительную их часть. Внутри «Лахта Центра» до верхушки тянется мощное бетонное ядро с главными коммуникациями и зонами безопасности.

 

Но главная гордость «Лахты» — это, конечно, фасад. Стеклопакеты для него проверяли жестко. Испытали огнем, а потом постарались разбить. Стекло треснуло лишь от множества ударов молотком, но не разрушилось. Всего тут использованы 16,5 тысячи стеклопакетов, они покрывают площадь в 72,5 тысячи квадратных метров — это как полтора Ватикана. Каждое окно весит как два белых медведя — 740 килограммов. Чтобы мыть эти окна, специально для «Лахты» создана система обслуживания фасадов — фактически это длинные рельсы с супертехнологичными люльками с каждой стороны здания. Альпинистам, чтобы достать везде, приходится работать и на веревках — делать это разрешено только при ветре до 15 метров в секунду.

 

Отдельная забота проектировщиков небоскребов — инженерные сети и коммуникации. Их сложнейшая система позволяет и доставить тепло на самый верх, и сделать так, чтобы от давления воды не лопнули трубы внизу. Это достигается, в частности, как бы делением башни на более мелкие части, стоящие друг на друге и имеющие свои системы снабжения. А еще в большинстве подобных зданий не рекомендуется открывать окна. В ряде случаев такой технической возможности вообще нет, потому что иначе возникнет эффект тяги как в огромной печной трубе — и он может даже остановить лифты. Поэтому приходится продумывать, как иначе доставить воздух снаружи. В «Лахта Центре» предусмотрена специальная система распределения воздуха по офисному пространству.

 

Это здание умное: оно умеет само затенять окна шторами, сберегая электричество системе кондиционирования летом. Особенность, которая касается вообще всех небоскребов, — нередко низкая облачность, которая заволакивает все вокруг, и за окнами — молоко, как будто летишь в самолете. Тем, кто живет и работает в таких зданиях, всегда нравится то, что в них все рядом — рестораны, кафе, спортклубы, выставки. И само собой виды! Из «Лахта Центра», например, Петербург виден совершенно по-новому — с такой точки, которая раньше была доступна разве что авиаторам.