Глава Литовско-американской общины Западного региона США Виолета Гедгаудас — не новичок-экспат. Она живет здесь более 60 лет, и видела, как менялся город и жизнь в нем. Виолетта рассказала, как живет литовская община в Штатах, и объяснила, почему новая волна иммигрантов не хочет интегрироваться в американское общество.

Эту встречу у литовского костела Лос-Анджелеса перед мессой можно назвать случайной. Здесь же, у костела, установлен знак с указателем, что до литовского Каунаса, который с 1991 года является побратимом Лос-Анджелеса, 5 тысяч 901 миля. Есть и еще один знак с надписью на английском: «Маленькая Литва».

Некогда Виолета заведовала местной литовской школой, а сейчас руководит литовской общиной. «Здесь неподалеку наша субботняя школа, в которой обучается около 200 ребятишек. Открылась школа 60 лет назад. Обучают тут в основном литовскому языку, но также танцам, традициям, преподают историю, фольклор», — рассказывает женщина. За почти 60 лет, что существует школа, число учащихся заметно выросло.

В былые годы литовцев в Калифорнии тоже было мало. Как говорит Виолета, их на пальцах можно было пересчитать. Но сейчас здесь также есть католический приход и свой священник.

Заходим в костел, на мессу собралось около 30 литовцев. Интересно, что помощники священника собирают пожертвования не в корзинку, как в Литве, а при помощи своеобразного совка, куда прихожане отправляют деньги в конвертах.

«У нас есть и очень сильная группа народных танцев, которая поедет в Литву в этом году на Праздник песни. Тут выросли наши дети, теперь уже внуки подрастают. И они говорят по-литовски. Но, конечно, чем моложе, тем хуже они говорят», — сетует Виолета. Ее дочь живет в Канаде, в Торонто, где также сформировалась довольно сильная литовская община. А внучка Вайва прекрасно говорит по-литовски и участвует в движении скаутов.

«Здесь мы не просим помощи у государства: в нашей школе, например, учащиеся сами за себя платят. Обучение стоит около 400 долларов в год за ребенка. Кроме того, нашей школе несколько человек завещали свои средства, так что в финансовом отношении школа держится хорошо. А тем школам, у которых дела идут не так хорошо, литовская община помогает. Ведь в Калифорнии живут состоятельные литовцы, у многих есть свое жилье», — говорит Виолета.

«Как же я буду жить под таким солнцем?»

Когда в Литву пришла советская власть, родители Виолеты бежали в Германию. Оттуда семья надеялась вернуться домой, когда советская власть уйдет, но этого не случилось. «В Германии всех поселили в специальных лагерях, жили мы и в казармах — конечно, очень скромно. Тогда Германия была поделена американцами, англичанами и французами. Мы находились в зоне англичан. Все хотели ехать в Америку, но не могли, потому что нужен был спонсор. И тогда священник уговорил дядю моего отца, чтобы он сделал нам документы. Сам он не хотел этого делать, но раз уж священник попросил… И таким образом мы получили документы», — вспоминает годы своего детства Виолета Гедгаудас.

Так как родственники семьи жили в Лос-Анджелесе, семья Виолеты сначала прибыла на английском военном корабле из Бремена в Новый Орлеан, а затем, на поезде, в Лос-Анджелес. «Я тогда маленькой была, мне было 11 лет, и только помню, что тут дико светило солнце. И я думала: как же я буду жить под таким солнцем?» — улыбается женщина.

Она прекрасно владеет литовским. Выходит, что все четыре поколения семьи Виолеты говорят по-литовски — начиная с мамы и заканчивая внуками! «Мои родители очень любили Литву. Очень скучали по ней, отправляли посылки и никогда не чувствовали себя американцами. Что касается меня, то еще когда мы жили в Германии, мне было лет 8 – 10, меня волновали мои друзья. Нам потом говорили: боже, вы ведь голодали. Но нам давали крупу один раз в день, и этого было достаточно. Дети особо не переживали», — рассказывает госпожа Виолета.

Она вспоминает, что по приезду в США семье помог священник. Он отвез трех мужчин, прибывших из Германии (в их числе был и отец Виолеты) в больницу, которой заведовали монашки. И сказал: «Они голодные, с голода умирают». Сестрички не могли отказать священнику, и не только накормили прибывших, но и работу дали. Наша собеседница вспоминает, что тогда они получали по доллару в час, что в те времена было очень много.

За 60 лет многое изменилось

«Мы тут уже 60 лет, и я могу назвать себя настоящей американкой. Но, впрочем, могу быть и американкой, и литовкой. Жизнь за эти 60 лет сильно изменилась, и сам Лос-Анджелес изменился. Изменилось общество, в Лос-Анджелесе сейчас много приезжих, много мексиканцев, поэтому в государственных школах много именно не американцев. В школах много классов, в которых преподавание идет на испанском языке. Что касается экономики, то сейчас какой-то период хаоса. Если бы Трамп не выступал со своими заявлениями, то, возможно, было бы меньше хаоса. Хотя в целом люди живут сейчас достаточно хорошо», — подытоживает американская литовка.

Основной проблемой Лос-Анджелеса, по ее мнению, является дорогое жилье, которое далеко не все могут себе позволить. «Но не обязательно ведь жить в Калифорнии, — считает Виолета. — Очень много людей тут работает в киноиндустрии, но это не значит, что обязательно в Голливуде. Например, наш дом два раза использовали для съемок. Сравнительно недавно у нас дома снимали фильм «Ностальгия», он еще пока не вышел на экраны. И я собственными глазами видела, что актеров там два-три, а всего в съемочной группе — 200 человек. Они приезжают целой компанией и моют полы, вешают картины, вбивают гвозди. Это огромная индустрия. А в Голливуд, конечно, стремятся не только американцы, сюда едут со всего мира, но пробиться очень мало кому удается».

Основной проблемой Лос-Анджелеса, по мнению Виолеты, является дорогое жилье, которое далеко не все могут себе позволить.

«Кроме того, здесь очень развиты информационные технологии, особенно в районе Сан-Франциско. Тут очень хорошо платят, так это именно те области, которые привлекают молодежь», — продолжает наша собеседница. Что касается литовцев, то их сейчас здесь не так много. Раньше приезжали на заработки, но сейчас едут в Европу, говорит Виолета Гедгаудас.

«Недавно в «Фейсбуке» я увидела запись одной литовской девушки. Она написала, что является выпускницей факультета филологии, владеет французским, немецким языком и едет в Лос-Анджелес. Так что сюда люди едут в основном за приключениями. Это раньше, в 90-е, здесь брались за самую низкооплачиваемую работу и согласны были присматривать за пожилыми людьми, а теперь все изменилось. Например, для моей мамы, когда она была старушкой, я нанимала двух помощниц из Литвы. Замечательные женщины! А сейчас таких и нет. Появись необходимость, сложно было бы найти», — рассказывает госпожа Виолета.

В целом тут странное время, говорит она: люди разделились по политическим взглядам, встал вопрос эмиграции. «Здесь много мексиканцев, которые живут на своих территориях, и им даже не нужен английский язык. Они прожили тут 50 лет и не знают английского языка, как и их дети. В школах их должны специально обучать английскому языку. А раньше всё было наоборот: ты сразу попадал в американское общество. И не обязательно терял свою идентичность. Например, у меня в школе подругами были американки, но я литовский язык не забыла. А сейчас идет какое-то разделение, и мне от этого грустно. Это тенденция последних 10 – 15 лет, когда в стране стало еще больше людей, не владеющих английским», — рассказывает госпожа Гедгаудас.

Здесь много мексиканцев, которые живут на своих территориях, и им даже не нужен английский язык. Они прожили тут 50 лет и не знают английского языка, как и их дети

Что касается разделительной стены с Мексикой, о которой много говорится в последнее время, то, по словам Виолеты, стена между странами есть и сейчас, но она не выполняет свою функцию. «Проку нет: семь раз эмигрантов возвращают на родину и семь раз они возвращаются. Так что, получается, есть возможность стену обойти. Например, когда едешь в Мексику, то проезжаешь спокойно, но по возвращении образуется большая очередь, потому что все машины проверяют. А сколько раз перелезали через Берлинскую стену! Если человек захочет попасть в Америку, его никакая стена не остановит», — уверена собеседница.

В Литве: не учите нас!

В последний раз в Литве Виолета побывала три месяца назад. «Впервые я в Литву вернулась в 1984 году с экскурсией, нам разрешили побыть там пять дней. И вот родственники нас встречают, плачут, а я никого из них не узнаю. Так что это было скорее первое знакомство. Потом еще несколько раз я приезжала в Вильнюс и Шяуляй и преподавала теорию учителям английского языка», — рассказывает она.

Виолета не считает большой проблемой, что литовская молодежь всё чаще уезжает на Запад в поисках лучшей жизни. «Если бы я сейчас была молодой и жила в Литве, то уехала бы посмотреть мир. Не думаю, что я бы уехала и не вернулась, но я бы захотела посмотреть и Испанию, и другие страны. Особенно сейчас, когда открылись границы. Ведь и тогда люди хотели путешествовать. Меня совсем не удивляет, что люди едут — главное, чтобы они хотели вернуться, чтобы в Литве они видели свое будущее. Чтобы тут они чувствовали, что их ждут. Что касается меня лично, то да, нами в Литве интересуются, всем интересная наша история, но чтобы нас хотели слушать, спрашивали нашего совета, то этого, пожалуй, нет», — рассказывает Виолета.

По ее словам, в Литву и раньше возвращались талантливые инженеры и ученые, но им говорили: «Не учите нас. Не думайте, что мы тут такие дурачки, мы сами всё знаем». «Меня как учительницу, возможно, это в меньшей степени коснулось — в Литве интересовались нашей методикой преподавания и экзаменационной системой. Но я знаю, что, например, бизнесмены с хорошим опытом работы приезжали в Литву, и их опыт тут никому не был интересен», — рассказывает лидер литовской общины Западной Америки. На вопрос о том, удается ли литовцам завоевать Голливуд, Виолета Гедгаудас улыбается и отрицательно качает головой.

«Есть такая актриса Рута Ли, она к нам приезжает, но у нее такой своеобразный литовский язык. Она здесь достаточно известна. Но чтобы литовцы тут пробились и были известны именно как литовцы, то этого нет. Да, иногда бывают известные люди литовского происхождения, но порой они сами этого не знают. Ведь Америка огромная страна, здесь столько талантов! А сколько талантов приезжает в Калифорнию!» — говорит она.

Кроме того, считает Виолета, литовцы не слишком амбициозны, даже агрессивны, а пробиться в киноиндустрию неизвестной актрисе тяжело, нужны связи. «В политику из литовцев и вовсе никто не идет. Что касается бизнеса, то, например, мой муж создал компанию по производству деталей для атомных станций, которой руководил почти 30 лет, и очень успешно, у него работало 200 человек. Другие занимаются недвижимостью, и тоже довольно успешно. Но нет такого, чтобы литовец оставил какой-то значительный след в Америке. А потом люди перемешиваются и уже трудно проследить, у кого какие корни», — заключает свой рассказ Виолета Гедгаудас, и вместе с мужем спешит на молитву в костел.