Подключайтесь к Telegram-каналу NashDom.US
NV публикует материал в рамках информационного сотрудничества.
Ранней весной 1944 года, когда к оккупированному Херсону начала приближаться советская армия, нацисты, которых очень интересовала история юга Украины, в частности, периода готов, решили вывезти ценные музейные экспонаты. Это была типичная практика во время Второй мировой войны. Среди украденного оказались предметы из коллекции бронзового периода, которые нашли во время раскопок на Херсонщине. Гитлеровцы под наблюдением немецких ученых вывезли немало орудий: топоры, заготовки для топоров
«Для чего нацисты это делали? Не только для того, чтобы обогатить свое государство, хотя это тоже была одна из целей. Однако те ценности, и еврейские, и украинские, и польские, они забирали и для того, чтобы показать, что они могущественная империя, что они арийская раса, которая владеет миром не только материальным, но и культурным, духовным. Точно так же думает и Россия», — объясняет историк Ярослава Музыченко.
В начале 90-х годов, когда Украина уже стала независимым государством, в Германии проводились исследования этих бронзовых предметов. Тогда ученые обратили внимание на их маркировку, которая указывала на происхождение: Херсонский краеведческий музей. После длительных переговоров между правительствами двух стран в 1994 году украденные артефакты наконец вернулись домой и пополнили экспозицию об истории заселения Херсонщины.
Осенью 2022 года российские оккупанты вновь разграбили Херсонский областной краеведческий музей, украв в том числе и многострадальную бронзовую коллекцию.
Музейный фонд Украины, по данным Министерства культуры, сейчас насчитывает около 12 млн экспонатов, из которых более 1,4 млн предметов находится в оккупации или похищены. Существенная цифра, и хоть об этом не принято говорить вслух, но шансы вернуть утраченное — призрачны.
Оккупация Херсона, в музеях которого хранились большие коллекции исторических артефактов Северного Причерноморья, живописи, уникальных экспонатов местной природы, длилась со 2 марта по 11 ноября 2022 года. Отступая, российские войска уничтожили основную инфраструктуру областного центра, оставили горожан без водо- и электроснабжения, взорвали с десяток мостов и вывезли тысячи музейных экспонатов.
Россияне считают, что южные города Украины, такие как Одесса и Херсон, появились на карте мира благодаря деятелям Российской империи в XVIII веке: Екатерине II, Потемкину, Суворову и другим, следовательно являются «исконно русскими землями». Поэтому они заинтересованы не только в физическом захвате этих территорий, но и в присвоении их культурного наследия.
Убегая из Херсона, российские военные, очевидно, получили указание забрать с собой максимум культурных ценностей и документов из двух главных музеев города — Херсонского областного художественного музея и Херсонского областного краеведческого музея.
Ограбление этих двух музеев, как установили NGL.media, состоялось за считанные дни до освобождения Херсона: в конце октября — начале ноября 2022 года. Россияне, которые непосредственно похищали артефакты, были преимущественно в военной форме без признаков принадлежности к конкретным формированиям и умышленно прятали лица за балаклавами, поэтому идентифицировать их чрезвычайно сложно. Однако согласно международному гуманитарному праву командиры и другие начальники несут уголовную ответственность за военные преступления, совершенные их подчиненными и в результате отданных ими приказов.
Российские военнослужащие, которые атаковали и оккупировали Херсон, были представителями 7-й десантно-штурмовой и 42-й мотострелковой дивизий, входящих в состав 58-й общевойсковой армии Южного военного округа РФ.
7-й десантно-штурмовой дивизией тогда командовал генерал-майор Александр Корнев, а 42-й мотострелковой дивизией — похоже, украинский предатель, полковник Александр Саенко.
В 2014-м Саенко гордился тем, что собственноручно поднял российский флаг над воинской частью 501-го отдельного батальона морской пехоты ВМС Украины в Керчи. Тогда он уверял, что, изменив украинской присяге, не допустил «бессмысленные убийства друг друга братскими народами», а уже в 2022 году повел российскую дивизию бессмысленно убивать, пытать и обворовывать украинцев.
В свою очередь 58-й общевойсковой армией РФ, в которую входят обе упомянутые выше дивизии, во время бегства оккупантов из Херсона командовал генерал-майор Иван Попов.
После оккупации Херсона россияне назначили военного коменданта — заместителя командира 22-го армейского корпуса береговых войск Черноморского флота РФ Виктора Бедрика. Его должность предусматривала контроль над всем, что происходит в регионе, в частности, выполнение указаний о подавлении любых проявлений симпатии к Украине среди жителей. Если Бедрик лично не руководил военными, которые выносили ценности из музеев, то точно знал об этом преступлении и способствовал ему. Кстати, сейчас его заочно судят за пытки людей.
***
С момента ограбления херсонских музеев прошло почти два года. Однако очевидцы событий их до сих пор переживают. 74-летняя Алина Доценко, директор Херсонского областного художественного музея, сразу после деоккупации Херсона была в фокусе внимания западных журналистов. Она давала эмоциональные интервью, не сдерживала слез и отвращения к коллегам, которые пошли на сотрудничество с врагом.
Эмоции женщины до сих пор не утихли. Мы говорим с ней несколько часов по онлайн-связи, во время разговора Алина Доценко повышает голос, говоря о россиянах и коллаборационистах, и с горечью рассказывает о любимых картинах, которых ее музей лишился.
«Незадолго до вторжения к нам пришло письмо из [Херсонского] облсовета, где нас просили снять коллекции со второго и третьего этажа, чтобы там начались ремонтные работы. Мы своими силами купили упаковочный материал и снесли коллекции в фондохранилище… А уже 24 февраля у нас был звонок с [тогдашним министром культуры Александром] Ткаченко, он сказал срочно вывозить коллекции. Как?! Куда? Где взять транспорт?! Я не могла найти машину, чтобы доехать из собственного дома до музея, а где мне взять шесть-семь грузовиков, чтобы вывезти все экспонаты? У нас работали одни женщины. Это было нереальной задачей», — вспоминает Алина Доценко.
Не имея возможности вывезти коллекцию в безопасное место, музейщики надеялись, что россияне, увидев пустые стеллажи и начатый ремонт, не догадаются спуститься в фондохранилище. Алина Доценко просила подчиненных врать оккупантам, что всю коллекцию музея она лично вывезла еще до их прихода, и фондохранилище пустое. Но некоторые сотрудники оказались сторонниками оккупации, поэтому информация о спрятанных ценностях вскоре дошла до россиян.
«4 мая вечером мне позвонил неизвестный мужчина, который назвался представителем новой администрации. Он сначала угрожал, а потом предложил сделать выставку к 9 мая. Я ему заявила, что не могу ничем помочь, потому что вывезла всю коллекцию. А он говорит, что ему уже доложили, что коллекция на месте, и вызвал меня в комендатуру, чтобы „научить уважать новую власть“. Той же ночью мне пришлось срочно уехать из Херсона», — говорит Алина Доценко.
Наиболее известные художественные произведения, украденные россиянами, можно посмотреть по этой ссылке.
Хотя директор музея была вынуждена уехать, часть сотрудников остались в Херсоне. Они периодически наведывались в музей, чтобы ухаживать за произведениями искусства в фондохранилище и наблюдать за ситуацией в Херсонском областном краеведческом музее, который расположен рядом.
По словам Алины Доценко, во время оккупации российские военные приходили осматривать художественный музей несколько раз, но существенно активизировались именно перед наступлением украинской армии осенью 2022-го. В последний день октября в Херсон приехал Андрей Мальгин, директор «Центрального музея Тавриды» в оккупированном Симферополе. Вместе с ним были другие люди, одного из которых работники музея идентифицировали как Олега Шкедю, заместителя Мальгина. Вместе с военными эти люди осмотрели все помещения музея и спустились в фондохранилище, где хранились картины и скульптуры.
Под руководством представителей крымского музея около сотни рабочих и военных в течение четырех дней грузили ценности Херсонского областного художественного музея в фуры и автобусы. А в последний день забрали даже компьютеры.
С транспорта, которым россияне вывозили краденое в Крым, предусмотрительно сняли номерные знаки. Херсонцы, которые проезжали мимо музея, сняли на видео процесс ограбления.
Для вывоза использовали грузовики, часть которых была маркирована надписями «МЧС России», и желтые школьные автобусы.
В Крым оккупанты вывезли почти всю коллекцию Херсонского художественного музея. В августе 2023 года пророссийские медиа сообщили о неких договоренностях оккупационного «министерства культуры Херсонской области», согласно которым коллекцию «на период конфликта» будут хранить в Крыму. Из сюжета телеканала Таврия становится понятно, что на тот момент картины хранили в концертном зале «Центрального музея Тавриды». Но прошел год, и находятся ли эти картины до сих пор там и в каком состоянии — неизвестно.
Кстати, именно благодаря сюжетам на российских телеканалах украинские музейщики смогли идентифицировать похищенные картины. Им удалось опознать по видео 121 картину, находящуюся в симферопольском музее.
Что касается Херсонского областного краеведческого музея, то в фондах заведения на момент вторжения хранилось более 170 тыс. предметов, а музейная экспозиция насчитывала около 10 тысяч экспонатов. Директор музея 74-летняя Татьяна Братченко сразу пошла на сотрудничество с россиянами, за это ее скоро заочно будут судить в Украине.
«Там, можно сказать, был центр русской культуры. Собирались коллаборационисты, комендатура, их прокуратура. Они организовывали там свои праздники. А директор этого музея и не скрывала, всегда говорила, как она ждала Россию, как она им рада, — описывает ситуацию Алина Доценко. — В нашем музее тоже были коллаборационисты среди сотрудников, хотя и в меньшинстве. Мы знали об их взглядах, и с ними было трудно работать. Но никто другой на работу к нам идти не хотел на эти маленькие зарплаты, поэтому приходилось терпеть».
Татьяна Братченко сейчас проживает в России, куда она выехала во время контрнаступления ВСУ. Еще до того россияне заменили ее на должности директора другой коллаборационисткой, сотрудницей исторического отдела музея Татьяной Шандрой, которая тоже находится под следствием в Украине.
NGL.media удалось коротко поговорить с Братченко во время подготовки этого материала, представившись журналистами из РФ. Она утверждает, что не была в Херсоне во время «эвакуации» музейных ценностей. «Мы как раз уехали в Питер на две недели, потому что мужу надо было срочно делать операцию», — сказала Братченко.
Больше информации получить от Братченко не удалось: она перестала выходить на связь.
Россияне вывезли из краеведческого музея практически все ценное — золотые античные украшения, старинное оружие, художественные произведения минувших веков, а также артефакты, связанные с российскими историческими деятелями — Суворовым, Ушаковым и Потемкиным. Они демонтировали и вывезли памятники им, а могилу Потемкина в Свято-Екатерининском соборе разбили, чтобы забрать его останки.
«Разворовали оружие, нумизматику и забрали из нашего лапидария стелы, относящиеся к Боспорскому царству, которое было расположено вблизи Керчи в Крыму. Это свидетельствует о том, что их интересовала история Крыма», — рассказывает NGL.media Ольга Гончарова, которую назначили директором музея после деоккупации Херсона.
По свидетельствам охранников краеведческого музея, расхищение экспонатов продолжалось два дня. Вещи вывозили тремя грузовиками без номерных знаков, а занимались этим около 70 человек, которых, по словам представителей музея, привезли из Крыма. За два дня россияне смогли вывезти почти всю экспозицию, однако не успели добраться до фондов, где хранилось подавляющее большинство предметов из коллекций.
В феврале 2023 года коллекцию краеведческого музея, посвященную Суворову, россияне привезли в оккупированный Геническ, где показывали ученикам местных школ. Где оказались другие музейные экспонаты краеведческого музея — неизвестно. Была информация, что их хранят в музее-заповеднике Херсонес Таврический в Крыму, однако никаких доказательств, что экспонаты сейчас находятся там, нет — тем более, что периодически появляется информация о вывозе в Россию коллекций из самого заповедника и подозрительных раскопках на его территории.
NGL.media под видом российской журналистки связались с директором музея-заповедника Херсонес Таврический Еленой Морозовой с просьбой помочь в организации съемок на тему «эвакуированной и спасенной коллекции из Херсона». Когда женщина услышала слово «Херсон», она начала буквально визжать, не давая возможности журналистке завершить мысль.
«Я не понимаю, о чем вы говорите! По телефону я на такие темы не говорю! Делайте, пожалуйста, официальные запросы, я вас очень прошу! Давайте закончим этот разговор!» — выкрикнула Морозова и завершила звонок.
Странной реакция оказалась не только у Морозовой. Явно боялся говорить о событиях ноября 2022 года и директор «Центрального музея Тавриды» Андрей Мальгин, который лично руководил «эвакуацией» музейных экспонатов.
Была бы такой реакция руководителей крымских музеев, если бы они не понимали, что причастны к преступлению?
NGL.media выяснили фамилии коллаборационистов и оккупантов, причастных к вывозу музейных ценностей из Херсона. Список составлен на основе свидетельств очевидцев тех событий, а также санкционных решений ЕС. В этот список не внесены музейщики, которые остались работать при оккупационной власти, если не обнаружено данных об умышленном вредительстве с их стороны.
Александр Кузьменко — назначенный оккупантами «министр культуры Херсонской области»;
Андрей Мальгин — коллаборационист с 2014 года, директор «Центрального музея Тавриды» в Крыму, куда вывезли экспонаты Херсонского областного художественного музея;
Анна Фурса — коллаборантка, работала в информационном отделе Херсонского областного художественного музея;
Марина Жилина — коллаборантка, бывшая сотрудница Херсонского областного художественного музея, уволенная еще до вторжения. Именно она передала оккупационной администрации список экспонатов музея;
Наталья Десятова — коллаборантка, назначенная оккупантами директор Херсонского областного художественного музея;
Наталья Кольцова — заведующая экспозиционным отделом Херсонского областного художественного музея, коллаборантка;
Олег Шкедя — коллаборационист с 2014 года, заместитель директора «Центрального музея Тавриды» в Крыму, присутствовал в Херсонском областном художественном музее имени Алексея Шовкуненко во время похищения экспонатов;
Светлана Сиделкина — коллаборантка, заведующая филиала Херсонского областного краеведческого музея «Каховский исторический музей», способствовала вывозу коллекции этого музея;
Татьяна Братченко — коллаборантка, директор Херсонского областного краеведческого музея на момент вторжения россиян и еще несколько месяцев после;
Татьяна Шандра — заведующая историческим отделом Херсонского областного краеведческого музея, назначенная оккупантами директором после Татьяны Братченко.
К части лиц из этого списка уже применены санкции ЕС как к военным преступникам. Речь идет о Десятовой, Братченко и Мальгине. В санкционном списке также «министр культуры Крыма» Татьяна Манежина и директор Мариупольского краеведческого музея Наталья Капустникова. Как уточнили NGL.media в представительстве ЕС в Украине, санкции предусматривают запрет на въезд в любую из стран Евросоюза, а также на любые финансовые связи с европейскими компаниями и гражданами.
***
NGL.media также попытались выяснить, кто из российских чиновников мог непосредственно участвовать в вывозе культурных ценностей из музеев Херсона.
Например, заместитель директора департамента государственной охраны культурного наследия министерства культуры РФ Денис Проценко в конце 2023 года был участником межрегионального форума «Сохранение культурного наследия. Достижения и опыт регионов», проходившего в оккупированном Сорокино. Здесь Проценко учил музейщиков из «новых регионов» переводить музейные ценности в российское правовое поле.
В разговоре с журналистом NGL.media, который представился медийщиком из России, Проценко уверяет, что в его подчинение «новые регионы» вошли только в марте 2024 года. На момент «эвакуации» музейных ценностей из Херсона, по словам Проценко, процессом руководили сотрудники департамента музеев и внешних связей.
«О том, что коллекции эвакуированы, я лично узнал через год во время личной беседы с министром культуры Херсонской области. А все вопросы, которые вы озвучили, — это была сфера ответственности департамента музеев и внешних связей нашего центрального аппарата. Я до сих пор не знаю, где эти коллекции, что вывезли, куда и как это распределяется», — утверждает Денис Проценко.
Департаментом музеев и внешних связей министерства культуры РФ, о котором говорит Проценко, руководит Елена Харламова, с которой нам не удалось связаться. Ее заместитель Наталья Чечель согласилась говорить о вывезенных из Херсона культурных ценностях только с разрешения пресс-службы министерства: «Понимаете, у нас здесь строгая дисциплина и все комментарии только после официального согласования».
После короткого разговора с псевдороссийской журналисткой Наталья Чечель удалила свое фото из телеграма и перестала выходить на связь. Подобным образом повели себя и другие чиновники министерства, с которыми мы пытались связаться под видом россиян.
Однако мы определили сотрудников министерства культуры РФ, ответственных за вывоз и регистрацию украинских культурных ценностей по российскому законодательству. Эти люди, хотя и не выносили собственными руками артефакты из украинских музеев, прямо причастны к присвоению их Россией.
Ольга Любимова, министр культуры РФ с 2020 года;
Сергей Обрывалин, первый заместитель министра культуры РФ. Среди прочего контролирует департаменты государственной охраны культурного наследия, музеев и внешних связей. Именно эти департаменты непосредственно занимаются культурными ценностями на оккупированных территориях Украины.
Департамент музеев и внешних связей министерства культуры РФ отвечает за пополнение и использование музейных фондов, контролирует ввоз и вывоз культурных ценностей на государственном уровне, ведет каталог Музейного фонда РФ, в том числе «приобретений» с оккупированных территорий. Ключевые сотрудники:
Елена Харламова, директор департамента;
Антон Кузнецов, заместитель директора департамента;
Наталья Чечель, заместитель директора департамента, курирует наполнение каталога Музейного фонда РФ;
Елена Гомонюк, заместитель директора департамента;
Дмитрий Лакоценин, начальник отдела контроля за оборотом и сохранением культурных ценностей;
Даниил Федоров, заместитель начальника отдела контроля за оборотом и сохранением культурных ценностей;
Дарья Маркова, начальник отдела Музейного фонда РФ;
Галина Новикова, начальник отдела музеев;
Александр Сурин, заместитель начальника отдела музеев.
Департамент государственной охраны культурного наследия министерства культуры РФ контролирует соблюдение законодательства в музейной отрасли, в частности регистрацию экспонатов в каталоге Музейного фонда РФ. Кроме того, департамент предоставляет задания, разрешения и лицензирует проведение работ по сохранению объектов культурного наследия федерального значения. Ключевые сотрудники:
Роман Рыбало, директор департамента;
Самвел Марутьян, заместитель директора департамента;
Константин Ерофеев, заместитель директора департамента;
Дмитрий Трубинов, заместитель директора департамента;
Денис Проценко, заместитель директора департамента. До мая 2024 года руководил территориальным управлением Южного и Северо-Кавказского федеральных округов минкульта РФ, которое «занимается» оккупированными регионами Украины;
Виктория Воронко, начальник отдела государственной охраны объектов культурного наследия и градостроительной деятельности;
Людмила Коновалова, начальник отдела археологии и государственного надзора в сфере культурного наследия;
Анастасия Иванова, заместитель начальника отдела археологии и государственного надзора в сфере культурного наследия;
Илья Лыткин, начальник отдела государственного реестра и исторических поселений;
Александр Кузнецов, заместитель начальника отдела государственного реестра и исторических поселений;
Юрий Попов, начальник отдела лицензирования и лицензионного контроля в сфере сохранения объектов культурного наследия;
Виктория Савина, заместитель начальника отдела лицензирования и лицензионного контроля в сфере сохранения объектов культурного наследия;
Управление министерства культуры Российской Федерации по Южному и Северо-Кавказскому федеральным округам РФ контролирует использование объектов культурного наследия и Музейного фонда РФ, проводит экспертизу ценностей, координирует и дает разрешение на их ввоз и вывоз, передачу другим государственным, муниципальным и религиозным органам на подчиненной территории. В частности, управление отвечает за музейный фонд оккупированных украинских территорий: Крыма, Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей.
Мария Лобанова, временно исполняющая обязанности руководителя управления; предыдущие шесть лет (до мая 2024 года включительно) управлением руководил Денис Проценко;
Юрий Степченко, заместитель руководителя управления;
Андрей Красенков, начальник отдела государственного контроля и надзора за сохранением культурных ценностей управления;
Инна Жихарко, начальник отдела государственного надзора в области охраны объектов культурного наследия управления;
Олег Молодцов, начальник территориального отдела в Севастополе (занимается культурными ценностями оккупированных украинских территорий). До аннексии Крыма Молодцов был гражданином Украины.
По данным Минкульта, предоставленным на запрос NGL.media, из Херсонского областного художественного музея россияне вывезли 10 170 предметов — это картины известных украинских и европейских художников и немало других произведений искусства. Точного числа украденного в Херсонском областном краеведческом музее пока не может назвать ни руководство музея, ни Минкульт: здесь не вели электронный каталог, а бумажные книги поступлений россияне забрали вместе с экспонатами. Сотрудники музея, по словам директора Ольги Гончаровой, сейчас пытаются восстановить списки экспонатов по крайней мере частично.
На оккупированных территориях сейчас находится 62 музея, общее количество экспонатов которых достигает более 1,4 млн единиц. Такую цифру называет нынешний министр культуры Ростислав Карандеев, но она, скорее всего, условна, так как документы, описывающие коллекции оккупированных музеев, в большинстве случаев остались на местах. Отследить состояние коллекций этих музеев очень сложно, поскольку в руководстве учреждений в оккупации остались или коллаборационисты, или же россияне назначили своих доверенных людей, которые, само собой, не предоставляют Украине никакой информации о культурных ценностях.
Полный список украденного из Херсонского художественного музея
Поскольку в перечне более 10 000 объектов, мы их «спрятали» в табличку с поисковой строкой. Вы можете найти ее по этой ссылке и искать памятки по названию, автору, типу или же просто просматривать список.
В первую очередь в потере культурных ценностей виновата Россия, а точнее, конкретные люди, которых мы назвали выше, и еще немало не идентифицированных пока что военных преступников. Во время грабежа музеев россияне старались лишний раз не «светиться», поэтому они не представлялись, прятали лица и приезжали на транспорте без идентификационных признаков.
Доказать вину конкретных лиц, наказать виновных и вернуть награбленное — очень непросто, на это могут уйти десятилетия кропотливой работы специалистов по международному праву, общественности и политиков. Поэтому уже сейчас стоит анализировать ситуацию и работать над тем, чтобы украинцы больше не теряли свое культурное достояние.
Так почему не эвакуировали культурные ценности до начала полномасштабного вторжения? Был ведь опыт 2014 года, когда россияне оккупировали украинские территории и вместе с ними присвоили музейные экспонаты и другие культурные объекты. Только в результате аннексии Крыма мы потеряли 31 музей, где насчитывалось почти 930 тыс. предметов государственной части Музейного фонда Украины. И за 10 лет россияне не только не вернули ни одного ценного предмета в Украину, но и успели внести наши ценности в свой государственный музейный фонд, пытаясь таким образом легализовать награбленное.
Эвакуация культурных ценностей на законодательном уровне регулируется соответствующим постановлением правительства. И юристы, и руководители музеев, с которыми общались NGL.media, жалуются, что существующий порядок эвакуации непрактичен. И именно поэтому эвакуация культурных ценностей происходила и до сих пор происходит хаотично.
«Представители министерства и областной власти последние несколько лет не раз просили предоставить списки музейных предметов на эвакуацию, мы им их передавали. Но дело в том, что большинство предметов находились в экспозициях, а на то, чтобы разобрать экспозицию, необходимо время и оборудование, упаковочный материал, а это никто не обеспечивал. Эвакуация должна быть запланирована основательно, а она много лет существовала только на бумаге», — говорит Олеся Милованова, участница инициативы «Музейный кризисный центр» (базируется во Львове и помогает музеям из оккупированных и опасных регионов и их сотрудникам) и действующий директор Луганского областного краеведческого музея.
Уже бывший министр культуры Александр Ткаченко осенью 2022 года тоже говорил о несовершенстве системы и заявлял, что в Украине до вторжения вообще не существовало действующего механизма превентивной эвакуации культурных ценностей. Он обвинил местные музеи, в частности в Мариуполе, в том, что те отказались эвакуироваться своими силами.
Директор мариупольского краеведческого музея Наталья Капустникова оказалась сторонницей оккупации, что вполне объясняет ее нежелание эвакуировать экспонаты. Но опыт других музеев, оказавшихся перед угрозой потерять свои ценности, показывает, что проблемы были и у тех, чья позиция была максимально проукраинской, и кто действительно желал спасти коллекции.
Так, помня, чем закончилось для Луганского областного краеведческого музея вторжение россиян в 2014 году, директор Олеся Милованова незадолго до 24 февраля 2022 года готовилась к эвакуации, не дожидаясь указаний «сверху».
«Где-то за неделю до вторжения мы начали разбирать экспозицию, и я отдала приказ другим музеям в регионах тоже это сделать. Это все происходило стихийно. У нас не был назначен пункт эвакуации, поэтому по своему усмотрению я договорилась со Львовом, с музеем „Территория террора“, это наши многолетние партнеры», — вспоминает Олеся Милованова.
Такую ответственность за спасение экспонатов брали на себя и руководители ряда других украинских музеев, таким образом кое-что удалось сохранить. Но в случае с луганским музеем вывезти коллекцию не хватило времени — боевые действия начались до того, как приехал транспорт на эвакуацию.
Важно понимать, что культурные ценности, которые находятся в украинских музеях, являются частью Музейного фонда Украины. Отдельным звеном в коммуникации между музеями и Минкультом являются районные и областные администрации, которые отвечают за доведение приказов и указаний министерства до директоров музеев. Директора, в свою очередь, должны обеспечить выполнение этих приказов, в случае с эвакуацией это означает взять на себя ответственность за вывоз тысяч экспонатов, решить логистические вопросы, найти людей, а также сохранить все ценности в надлежащем состоянии. В условиях войны не каждый готов этим заниматься.
«У нас крайне устаревшая и недейственная инструкция по эвакуации, ее давно надо пересмотреть. Потому что сейчас это выглядит так, что ты, музейный работник, сидишь под обстрелами, на тебя летят снаряды, а ты готовишь кучу документов, выписываешь правильно все запятые и точки, чтобы спасти эти предметы. И если что-то сделаешь не так, то потом еще и попадешь под уголовную ответственность», — жалуется на лишнюю бюрократию Олеся Милованова.
Нынешний министр культуры Ростислав Карандеев в прошлом году анонсировал создание единого электронного реестра Музейного фонда Украины. Это должно было бы помочь украинским музейщикам вести учет своих фондов, государству — понимать, что происходит с этими фондами, а международным правоохранительным органам — оперативно выявлять на черном рынке вывезенные из Украины артефакты. Пока что это все звучит как мечта.
В апреле 2024 года Карандеев заявил, что вскоре начнется обустройство новых хранилищ для хранения музейных экспонатов. Впрочем, пока музеи продолжают эвакуировать по старому сценарию силами сотрудников, международных организаций, которые помогают с упаковкой, и на базе личных договоренностей. «В целом ситуация с 2022 года не сильно изменилась», — говорит Олеся Милованова.
В Минкульте отказались предоставлять информацию NGL.media о состоянии и темпах эвакуации культурных ценностей из опасных регионов, назвав это служебной информацией. По состоянию на июнь 2024 года Минкульт сообщал о 250 тыс. музейных ценностей, которые удалось эвакуировать в безопасные места.
Также в Минкульте нам сообщили, что строительство хранилищ для хранения музейных ценностей требует проектирования и дополнительного финансирования. Иначе говоря, до реализации этой идеи еще далеко.
Исследователи считают, что шансов вернуть украденные из Украины сокровища — крайне мало. Вывоз культурных ценностей для оккупантов — не только возможность обогатить их коллекции или, в отдельных случаях, себя лично, но и исказить историко-культурный бэкграунд, доказывая, что все украинское достояние на самом деле принадлежит России.
«Начиная со времен Российской империи они вывозят только самое ценное и то, что может подтвердить общее достояние всей так называемой Руси, русского мира. Например, они очень любят и уважают скифское золото, памятки времен Киевского государства. Все то, что является достоянием украинского национального искусства, украинской национальной культуры, что составляет украинскую идентичность, они пытаются уничтожить. Во Вторую мировую войну из музеев тоже эвакуировали ценности в далекие регионы России. И тогда эвакуировали не все подряд, а только золото, архивы НКВД и ценные памятки, которые подтверждали это так называемое единство народов», — объясняет NGL.media историк Ярослава Музыченко.
Она соглашается с тезисами иностранных исследователей, что ситуация с ограблением украинских музеев напоминает времена, когда нацисты разворовывали музеи Европы. Украина, как и другие пострадавшие государства, до сих пор возвращает вывезенные тогда экспонаты.
В конце 2023 года Владимир Путин утвердил изменения в закон о музеях и музейных фондах РФ, которые указывают на то, что россияне планируют продолжить политику отмены украинской культуры. Отныне российское законодательство признает музейные коллекции целостными и неделимыми, запрещает возвращать похищенные культурные ценности и требует как можно скорее вносить их в каталог Музейного фонда РФ. Предметы и коллекции, входящие в музейные собрания на оккупированных территориях, должны быть каталогизированы до конца 2027 года. По приблизительным подсчетам, Россия планирует зарегистрировать более 44 тысяч украинских артефактов, проще говоря — легализовать их.
Поэтому, очевидно, возвращать украденное россияне не намерены. Как и прекращать уничтожение историко-культурного наследия Украины. По крайней мере, добровольно.
Этот материал создан при финансовой поддержке Европейского Союза. Проект EU4IM, который финансируется Европейским Союзом, несет полную ответственность за его содержание. Содержание материала принадлежит авторам NGL.media и не обязательно отражает видение Европейского Союза.
© 2003-2024 Новости США, России, Украины, Беларуси и в Мире.
Мы в Facebook
Мы в Telegram