Подключайтесь к Telegram-каналу NashDom.US
В следующем году исполняется 10 лет со дня крупнейшего шпионского скандала в истории России и США. В результате предательства бывшего полковника Службы внешней разведки (СВР) России Александра Потеева ФБР раскрыло сеть глубоко законспирированных разведчиков. Многие из них десятилетиями жили под чужими именами, успешно выдавали себя за иностранцев, и их собственные дети не догадывались, кем на самом деле были родители. В результате последовавшего вскоре после ареста обмена задержанные россияне вернулись домой.
История разоблаченных разведчиков легла в основу культового сериала «Американцы» (The Americans), однако то, чем на самом деле занимались сотрудники российской разведки в течение долгих десятилетий жизни в США, держится в секрете до сих пор. Недавно выпущенная книга одной из десяти арестованных россиян, полковника СВР в отставке Елены Вавиловой «Женщина, которая умеет хранить тайны» немного приоткрывает завесу секретности. Елена признается: хотя многие моменты, описанные в книге, вымышлены или сознательно изменены, суть истории, а главное, ее личные переживания, описанные в ней, остаются автобиографичными.
Фото из личного архива Елены Вавиловой
Долгие годы, живя сначала в Канаде, а затем в Америке под именем Трэйси Ли Энн Фоли, Елена и ее муж Андрей Безруков, работавший под именем Дональда Ховарда Хитфилда, были не только успешными шпионами, но и воспитали двоих детей: Алекса и Тима, которым на момент ареста родителей было 16 и 20 лет соответственно. Мальчики не говорили по-русски и понятия не имели о своих корнях. О том, насколько сложно было совмещать обычную жизнь с необычной работой, об особенностях подготовки разведчиков и тактике шпионских операций, Елена Вавилова поведала в эксклюзивном интервью ForumDaily.
Необычное предложение о работе в разведке Елене и ее на тот момент будущему супругу Андрею поступило в начале 80-х, когда оба были еще студентами исторического факультета Томского госуниверситета. Елена Вавилова утверждает: вопреки расхожему стереотипу, пару никто не подбирал «в административном порядке». Между юношей и девушкой развивались подлинные отношения, и каждый из них согласился работать на разведку КГБ независимо друг от друга.
«Сложно сказать, почему выбор КГБ пал именно на нас. Возможно, потому, что будучи студентами, мы оба были очень активны, хорошо учились, имели разносторонние интересы. К примеру, я занималась музыкой, балетом, училась в спецшколе с углубленным изучением немецкого. Я думаю, разносторонность в сочетании с гибкостью характера – это основные качества, необходимые для такой работы. Человек должен уметь не теряться в новой обстановке. Но, конечно, помимо гибкости, у будущего разведчика должен сохраняться какой-то внутренний стержень», – поясняет Елена.
Елена с мужем. Фото из личного архива Елены Вавиловой
Система проверки этого внутреннего стержня в КГБ была отточена десятилетиями. По словам бывшей разведчицы, их изучение как потенциальных кандидатов началось, скорее всего, с момента поступления в университет. Одним из критериев отбора было выполнение отдельных просьб КГБ.
«К примеру, нас просили описать характер кого-то из наших знакомых или узнать о нем больше информации. Но если вы даже изначально подходите по всем критериям, это еще не означает, что вы обязательно станете разведчиком. Для этого необходимо пройти сложную подготовку и обладать действительно крепким здоровьем. Такая работа влечет за собой колоссальные психологические нагрузки, которые могут сказываться и на физическом состоянии. Эти аспекты, конечно, тоже изучаются во время подготовки», – поясняет Елена Вавилова.
Помимо изучения языка, навыков распознавания слежки, составления шифровок и других полезных для шпионажа техник, будущим разведчикам устраивали довольно жесткие психологические проверки. К примеру, с Еленой пытались флиртовать, проверяя ее «моральную стойкость», а Андрею поручили перевезти якобы контрабандный груз из одного города в другой, сымитировав затем нападение получателей контрабанды. Целью такой провокации была проверка стойкости: выдержит ли кандидат стресс от экстремальной ситуации и сможет ли не признаться в своей принадлежности к разведке.
«Больше всего времени занимает изучение как минимум двух иностранных языков. У нас были очень опытные преподаватели, но в любом случае изучение языка – это долгий труд. Мы занимались им много часов ежедневно, и в плане нагрузок это было, пожалуй, самым тяжелым. В Советском Союзе было сложно достать англоязычные фильмы, но у нас была подобрана специальная библиотека таких кассет. Часть подготовки проходила на специальном объекте – «даче», обставленной полностью в западном стиле, с обилием американской и европейской бытовой техники, которую мы, вчерашние советские студенты, видели впервые в жизни», – рассказывает Елена.
Елена во время обучения в школе в СССР. Фото из личного архива Елены Вавиловой
К слову, «дача» довольно подробно описана в книге Елены. В разведке, где, как известно, не бывает мелочей, будущим шпионам важно было научиться обращаться с любой западной техникой так, словно та окружала их с детства.
«Конечно, в каких-то моментах, например, нюансах сленга, цитатах из фильмов, мы все равно не могли охватить все, и «добирать» приходилось уже на практике», – признается разведчица.
Изначально нелегальная разведка создавалась на заре образования СССР – молодое и непризнанное многими странами государство опасалось, что в любой момент может последовать разрыв хрупких дипломатических отношений с Западом, и единственной надеждой останутся только нелегалы – типичные с виду американцы или европейцы, которых никто не заподозрит в контактах с Советским Союзом. Однако постепенно функции нелегалов расширялись. Помимо цели стать главным источником информации на случай войны, они добывали важные сведения и в мирное время, подбирали источники для вербовки и служили в качестве канала связи с агентами России и СССР из числа американцев, обладающих доступом к секретной информации. Встречаться с представителями посольства таким американцам, по понятным причинам, было нежелательно.
Разведчики-нелегалы убеждены: при всей неоднозначности их работы «война на невидимом фронте» способствует делу мира больше, чем это кажется на первый взгляд.
«Чем меньше наших людей находится в стране потенциального противника, тем труднее им разобраться, что там происходит, и передать своему руководству правильную информацию, которая способствует принятию верных решений. Мы верили, что работаем ради мира для всех людей, пытаясь не допустить нарушения баланса сил. И, конечно, мы не видели врага в каждом человеке. Более того, мы должны были полюбить ту страну и культуру, в которой работали. В противном случае чувство неприязни неизбежно сказывалось бы на работе. Если же ты по-настоящему любишь страну и хорошо относишься к людям, они будут чувствовать твою искренность», – поясняет Елена.
Елена в Нью-Йорке. Фото из личного архива Елены Вавиловой
При этом она уверяет: иногда общение с людьми приносит гораздо больше результатов, чем, допустим, кражи документов из сейфов, которыми изобилуют шпионские фильмы.
«Многие скептически относятся к тому, можно ли добыть важные сведения, не имея доступа к гостайне. Но разведка – это в первую очередь работа на упреждение. Если какая-то доктрина уже разработана или тем более принята, реагировать на нее уже поздно. А вот на месте понять, какие тенденции ожидаются, можно и без прямого доступа в секретные и государственные учреждения. Разведка – это далеко не всегда операции по краже документов из сейфов, это в первую очередь получение доступа к людям, разрабатывающим или принимающим решения», – отмечает Елена Вавилова.
Разведчица признается: прагматичные американцы не станут просто так делиться секретами даже со своими соотечественниками, и для того, чтобы стать интересным для потенциальных «объектов», нелегалам приходилось постоянно развиваться и работать над повышением своего социального статуса.
«Тогда люди, принимающие решения, будут сами появляться в твоем окружении. Например, мой супруг за рубежом окончил три университета, в том числе Гарвардский, и был успешным консультантом по разработке стратегии компаний. Для расширения контактов ты также можешь работать всего лишь агентом по продаже недвижимости, но, если ты, допустим, имеешь дело с элитной недвижимостью, среди твоих клиентов могут оказаться перспективные политики, помощники сенаторов и т.д.», – делится секретами разведчица.
Часть источников разведка использует что называется «вслепую», тогда как некоторых изучает на предмет потенциальной вербовки. При этом Елена отмечает: сами разведчики-нелегалы не рискуют вербовать своих контактов. Для этой цели к «объектам» подходят уже другие люди. Разведчица уверяет: в отличие от распространенного стереотипа, сексуальным обольщением своих «жертв» шпионы-нелегалы не занимаются.
«Я не исключаю, что для каких-то разовых операций, например, чтобы скомпроментировать какого-либо человека, используются «медовые ловушки». При этом такой метод использует не только российская, но и все разведки мира. Однако разведчики-нелегалы в подобном никогда не участвуют. Наша задача – создать образ добропорядочных американцев, нормальной семьи с хорошей репутацией. Беспорядочные сексуальные контакты, и тем более криминальные действия или устранение людей в такой работе недопустимы», – подчеркивает Елена.
Елена в студенческие годы. Фото из личного архива Елены Вавиловой
Чаще всего разведка выполняет задания «Центра», но иногда, находясь на месте, нелегалы проявляют инициативу и в любом случае сообщают о любых перспективных возможностях, которые возникают за рубежом. Не вдаваясь в подробности, Елена Вавилова признается: иногда по сообщениям из новостей она догадывалась, что в основу тех или иных политических решений ложилась сообщенная ею с Андреем информация.
«Подводя итог, можно сказать, что разведчик работает на трех работах. Первая – это работа «прикрытия», объясняющая в глазах окружающих, на что вы живете. Вторая – это собственно разведка и выполнение заданий, а третья – постоянный труд над повышением своего социального статуса и попытка пробиться в высшие круги общества», – рассказывает Елена.
Разведчица признает: если в общении с обычными соседями она позволяла себе вести себя почти естественно, то в общении с теми, кто попадал в категорию «объекта разработки» (к примеру, профессионально работал против России), нелегалы хладнокровно использовали технологии, которым их обучали в разведке.
«Существуют специальные приемы, как лучше познакомиться и выстроить отношения. Например, следует перевести отношения из деловых в нейтральные, которые можно выстроить на основе общих интересов. Именно поэтому так важно иметь несколько хобби. Каждую встречу с человеком мы планировали, исходя из его личностных особенностей и положения в обществе. Иногда бывало, что я знакомилась с человеком, а потом подключался супруг. Порой мы задавали какие-то наводящие вопросы в разговоре, упоминали какие-то моменты якобы невзначай», – делится секретами Елена.
Однако разведчики так входили в роль, что даже в моменты выполнения заданий и отправки шифровок продолжали ощущать себя американцами – правда, симпатизирующими России. Что касается подбора кандидатов на вербовку источников, здесь тоже существовала своя система.
«Мы изучали потенциального кандидата по трем критериям: насколько он интересен в плане получения информации, опасен для нас и сложен в плане подхода к нему. К примеру, если человек занимает слишком высокий пост, все его контакты могли проверяться, и в этом случае было опасно входить в круг его знакомых. К слову, ситуация, показанная в сериале «Американцы», – когда нелегалы узнают, что их соседом является агент ФБР, и развивают дружбу с ним, была бы абсолютно невозможна на практике. Если бы такое случилось с нами, мы бы обязательно сообщили об этом в Центр и под любым предлогом переехали бы оттуда. По причине обязательных проверок мы не могли, к примеру, работать в госучреждениях. Что касается сложности, здесь важно было выяснить, существуют ли задатки того, что человек согласится нам помогать», – рассказывает Елена.
Елена с детьми в Лос-Анджелесе. Фото из личного архива Елены Вавиловой
По ее словам, в данном случае изучается материальное и семейное положение человека, его проблемы, нужды, взгляды, то есть возможные мотивы работы на другую страну. При этом, хотя предпочтительной является идеологическая мотивация, на практике самой распространенной является все же материальная заинтересованность.
«Сегодня, когда у России нет четкой идеологии, как это было во времена СССР, некоторые американцы соглашаются работать на нас, потому что они выступают против современной политики США. Иногда может использоваться и шантаж, но здесь нужно быть осторожным. Человек может быть готов скорее ответить за свои проступки в своей стране, чем согласиться работать на другую», – предостерегает Елена.
Еще один распространенный стереотип – это то, что с подобной работы невозможно уйти. По словам Елены Вавиловой, пример, приведенный создателями фильма «Американцы», когда главный герой решил покончить со шпионажем и начать жить обычной жизнью, вполне реален. Решение, принятое в ранней молодости, может измениться с годами, и тогда вчерашние разведчики могут вернуться на родину. Правда, однажды выбранный путь в любом случае накладывает ограничения на всю оставшуюся жизнь.
«Никто никого не будет удерживать насильно, поскольку в таком случае человек не будет работать эффективно. Более того, это даже опасно. Поэтому в те редкие моменты, когда разведчик приезжает в отпуск в Россию, к его психологическому состоянию очень серьезно присматриваются. Если нужно, он может вернуться домой по собственному решению и без всякого провала. Другое дело, что в таком случае он не сможет, к примеру, выступать публично, поскольку на Западе этот человек был известен под совсем другим именем. Именно поэтому многие настоящие герои так и остаются неизвестными широкой публике, особенно те, кто успешно завершил нелегальную работу и не стал жертвой предательства. Но жизнь разведчика всегда состоит из ограничений. К примеру, когда мы уехали за границу, мы не могли общаться с нашими родственниками, и даже родители не знали, кем мы работаем на самом деле», – делится Елена.
Еще одна сложность в работе нелегала – это необходимость начинать многое с нуля. Людям, имеющим высшее образование на родине, за границей порой приходилось начинать карьеру с разносчика газет и идти учиться заново, уже ради построения «легенды».
«Когда я приехала в Канаду, формально у меня не было высшего образования, и моя первая работа была бухгалтером на швейной фабрике. Конечно, здесь нам помогало внутреннее чувство, что мы делаем некое уникальное дело, которое под силу не каждому. Даже будучи в тени, такой человек знает себе цену. Мы верили в то, что делали, и потому даже с возрастом не испытывали каких-то сомнений в нужности своей работы», – уверяет Елена.
Жизнь в чужой стране под чужим именем, безусловно, накладывает отпечаток. Многие разведчики-нелегалы не решаются иметь детей. В самом деле, как в случае провала объяснить ребенку, что его родители – совсем не те люди, которых он знал всю жизнь, а кажущаяся зловещей и далекой Россия на самом деле – его незнакомая историческая родина? Елена признается: решение завести детей не было для них легким.
«По сути, мы сделали выбор за своих детей, и после разоблачения мы много говорили с ними об этом. Конечно, мы пытались и до этого каким-то образом расширить кругозор сыновей – к примеру, воспитывая их не только в американской, но и в европейской культуре. Нам казалось, что в условиях Америки, если мы ничего не предпримем, дети американизируются до таких пределов, что нам самим потом будет трудно найти с ними общий язык. Однако по легенде, наша семья имела французские корни, что помогало воспитывать их в более близкой к нам культуре. Конечно, мне было жаль, что я не могу прочитать детям стихи Пушкина или русские народные сказки. Но мы старались найти положительные моменты и в американской культуре, к примеру, пунктуальность, самостоятельность и законопослушность американцев», – рассказывает бывшая разведчица.
Елена с детьми. Фото из личного архива Елены Вавиловой
Тем не менее, Елена признает: образ России у ее детей был достаточно искаженным, и внезапно открывшаяся правда стала для молодых людей настоящим шоком.
«Постепенно, с нашей помощью, они разглядели, что в России много очень душевных людей, даже если на первый взгляд они не выглядят такими дружелюбными, как американцы. Очень помогло и то, что мы всегда поддерживали дружеские и доверительные отношения с детьми. К тому же, не стоит думать, что мы жили совсем другой жизнью. Да, у нас были другие имена, другая история и язык, но характер, по большому счету, остается тем же самым», – поясняет Елена.
По словам Елены, дети простили и поняли их, хотя не все особенности России им понравились.
«Они выучили русский, но, тем не менее, хотят прожить свою собственную жизнь, никак не связанную с нашей прошлой профессией. Вполне логично, что им хочется поскорее дистанцироваться от всей этой истории. Очень жаль, что работа родителей коснулась их», – говорит Елена.
Елена с маленькими Тимом в Торонто. Фото из личного архива Елены Вавиловой
Впрочем, не только Тиму и Алексу, но и самим Елене и Андрею пришлось заново привыкать к новой России. Более похожая на Запад, чем Советский Союз, страна, тем не менее, стала совсем другой, и даже русский язык, по словам Елены, очень изменился за последние 30 лет. Вспомнить родной язык и привыкнуть к российским особенностям для разведчиков было непросто, но сегодня Елена чувствует, что полностью адаптировалась на родине, где у нее уже появились новые друзья, любимая работа, а главное – возможность делиться своим столь необычным опытом.
© 2003-2024 Новости США, России, Украины, Беларуси и в Мире.
Мы в Facebook
Мы в Telegram