170 лет назад в Париже вышла известная и скандальная книга о России. Автор — Астольф де Кюстин назвал свое произведение «Россия в 1839 году». Существует еще и другой вариант названия: «Вся правда о России».

Сама книга была на России строго запрещена. Впервые небольшие отрывки из нее печатались в 1910 году. При советской власти Кюстина, разумеется, также не печатали. Лишь в 1930 году «издательство политкаторжан» под названием «Николаевская Россия» выдало небольшие и грубо искажены отрывки. И только в 1996 году ее издали полностью.

Больше всего впечатлил россиян упрек, что деспотизм является естественным состоянием их общества.

«Деспотизм составляет смысл моего правления, но он в согласии с гением нации», — заявил маркизу сам император Николай I. Обиделись на России и на слова Кюстина о том, что в случае угрозы империи россияне предпочтут видеть на троне такого изверга, как Иван Грозный, чем наблюдать распад своей страны.

Наблюдения и высказывания маркиза стали теперь классическими. Вот некоторые из них:

«Эта нация захватническая: она в своем униженном положении лелеет надежду распространить господство на других, эта рабыня на коленях мечтает о господстве над миром. Россия видит в Европе добычу, которая раньше или позже будет отдана ей. Россия является воюющим обществом, ее сила не состоит в идеях, ее сила в войне. То есть в уловках и жестокости».

«Мораль народа не меняется по щелчку палки волшебника. Обычаи россиян вопреки претензиям этих полудикарей есть и долго еще останутся жестокими.

Другие нации терпели тиранию, московская нация ее одушевила, она любит тиранию. Только у этого народа были мученики, обожающие своих палачей. Рим не падал на колени перед Нероном, а русские это сделали перед Иваном Грозным. Если это повиновение, то оно идет далеко даже для христиан, если это подлость — то она непростительная, а когда это патриотизм, — он нечестивый».

«Есть одна страсть, которую россияне понимают, как ни один народ ее не понимал: это амбиция. Амбиция заставляет их жертвовать всем, вплоть до смерти включительно».

«Представьте себе европейскую дисциплину, поддерживающей азиатскую тиранию, полицию, скрывающую варварство, а не борющуюся с ним, представьте полудикий народ, который милитаризовали и вымуштровали, но забыли цивилизовать, — и вы поймете в каком положении находится общество».

«Страна, где церковь Василия Блаженного в Москве называются домом молитвы, не является Европой. Люди, идущие поклоняться Богу в этой коробке для конфет не являются христианами».

«Российское духовенство никогда не было и не будет ничем иным, как полицией, одетой в несколько отличную от войска униформу империи. Под руководством императора попы и их епископы являются полком чиновников».

«Кремль — это произведение сверхчеловеческого злотворного существа. Слава в рабстве — такова аллегория этого шайтанского сооружения».

«Историю России прячут от русских и хотят скрыть от всего мира.Воспоминания о том, что происходило вчера, являются собственностью императора. Он меняет по своему желанию летописи страны и ежедневно раздает своему народу исторические истины, которые совпадают с выгодой момента».

«Крестьянка Никифорова донесла правительству о побеге ее сына из армии. Император наградил его серебряным орденом святой Анны с надписью «за бдительность».

«В Троицком монастыре была библиотека. Несмотря на просьбы, мне ее не показывали, потому что переводчик все время повторял: «Это запрещено».

Презрение к тому, что им не известно, является нравом россиян. Вместо старания понять чужое, они насмехаются над ним».

«Во всех обществах народ погоняет, а правительство сдерживает. Здесь все наоборот: правительство погоняет, а народ сдерживает».

«Русские цари научили нас, что наихудшим деспотизм становится тогда, когда делает вид, что творит добро. Тогда он оправдывает свои дикие поступки благими намерениями, а зло, которое якобы является лекарством, не имеет границ. Фальшивые добродетели сводят в заблуждение дух народа, ослепленного блестящими приманками преступления, размерами злодеяний, которые оправдываются обстоятельствами».

Несмотря на многочисленные предложения написать о «настоящей России», своим взглядам маркиз не изменил.

P.S. Как мы видим, Россия не изменилась со времен московского улуса ЗО. Ни романовская, ни советская, ни тем более путинская, Россия никогда не была демократической, человек в этой стране никогда не ценился, и даже наоборот, служил мясным сырьем для процветания кремлевской клики. Россияне путают славянские слова велич, великий (большой) с понятием «процветающий». Поэтому, находясь в грязи, общаясь на языковом угро-тюрко-староболгарском эсперанто, напичканным финно-угорскими и монгольскими матами (нецензурщиной), торгуя самыми богатыми мировыми запасами ископаемых при этом имея уровень жизни ниже уровня стран-карликов не только таких, как Сан-Марино или Гибралтар, но уже Латвии и Литвы россияне горделиво говорят: «Мы великие!». Оставаясь в колено-локтевой позе перед своими правителями народ-холоп из последних сил поддерживает агитпроп победобесия кремлевской власти, ибо подсознательно чувствует скорую гибель своей империи, а вместе с ней и не состоявшейся политически нации.