Геннадий Дмитряк – художественный руководитель и главный дирижер Государственной академической хоровой капеллы России имени А.А. Юрлова, одного из старейших и лучших хоровых коллективов страны. Геннадий Дмитряк – профессор Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского, Российской академии музыки им. Гнесиных, заслуженный деятель искусств России, хоровой и оперно-симфонический дирижер.

За многолетнюю плодотворную деятельность и вклад в развитие отечественной культуры Геннадий Дмитряк награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, за пропаганду лучших образцов русской духовной музыки, сохранение и приумножение христианских ценностей удостоен высшей награды Русской православной церкви – ордена Святого благоверного князя Даниила Московского.

Хоровая капелла имени А.А. Юрлова под руководством Геннадия Дмитряка продолжает лучшие традиции русской хоровой музыки, выступает с сольными программами, участвует в исполнении вокально-симфонических произведений. При участии Капеллы состоялись многие музыкальные премьеры последних лет, в том числе мировые: Четвертой симфонии для оркестра, хора и солирующего альта «60-летию Великой Победы посвящается» и «Русского реквиема» Александра Чайковского, «Реквиема» Алемдара Караманова, кантаты Георгия Свиридова «Светлый гость», неоконченной оперы-буфф «Оранго» Дмитрия Шостаковича, оперы «Черный монах» Алексея Курбатова и других.

Капелла – одна из главных участниц ежегодных торжеств, посвященных годовщинам Великой Победы, которые проходят на Красной площади, Поклонной горе, в Центральном выставочном зале «Манеж». Коллектив выступает и на других социально значимых мероприятиях: концертах в честь Дня города, памятных дат освоения космоса, в память погибших в радиационных авариях и катастрофах, в память жертв Геноцида армян 1915 года.

Хоровой коллектив – неизменный участник десятков музыкальных проектов, праздников и фестивалей, проходящих в Москве и других регионах России и мира. Среди них Московский Пасхальный фестиваль, Фестиваль Российского национального оркестра, Международный фестиваль имени Мстислава Ростроповича, международные фестивали в Испании, Греции, Польше, Литве.

Записи хоровых и кантатно-ораториальных произведений русской и западноевропейской музыки, осуществленные Капеллой, признаны эталонами мирового хорового исполнительского искусства.

Мы беседуем с Геннадием Дмитряком в его кабинете в здании, где располагается Капелла. Только что закончилась репетиция, но в зале продолжают петь. Геннадий Дмитряк приветлив, сердечен, манера его общения и разговора уважительная, мягкая, свойственная истинно интеллигентному человеку.

– Геннадий Александрович, можно ли говорить о русской хоровой школе? Если да, что ее характеризует?

– О русской хоровой школе не только можно, но и нужно говорить, как и обо всем русском мире, который очень самобытен. Есть русская музыка, русская живопись, русская литература.

Русскую хоровую школу отличает в первую очередь то, что она неразрывно связана с православной верой и поэтому так важна для нас. Православие пришло к нам из Византии, и вместе с ним хоровое искусство. Мы продолжаем византийскую традицию, где богослужение сопровождает человеческий голос, в отличие от западной школы, носителем художественного начала в которой является в первую очередь инструментальная музыка, орган.

Второе отличие русского пения от западного в том, что мы выражаем в нем себя, свою душу, передаем ее тончайшие движения, пение носит искренний и чувственный, сопереживающий характер.

И третье – это наличие сильных голосов. В западном пении, протестантском, католическом, нет таких ярких и сильных голосов, которые есть у нас, поэтому русский хор всегда очень мощный, очень выразительный. По причине этой «крупности» голосов нам даже порой бывает трудно добиться слаженности, звучания в унисон. Но мы делаем это.

– Вы учились у больших музыкантов, чей стиль Вам ближе? Вы создали свой?

– Я не могу не сказать о своих учителях. Мне в жизни очень повезло, и в первую очередь с родителями. Как моя мама смогла угадать мое призвание и сделать из меня музыканта? До сих пор я не могу дать себе ответ. В детстве я не проявлял никакого стремления к музыке, но мама угадала и тем самым определила мою дальнейшую жизнь.

Моим педагогом в Магнитогорске был Семен Григорьевич Ейдинов, директор музыкального училища, руководитель Магнитогорской капеллы. Он пристально следил за моей судьбой и явным или неявным образом мне помогал и даже написал Александру Юрлову письмо с просьбой обратить на меня внимание. Много дали мне в творческом плане педагоги по дирижированию – Виталий Васильев, представитель ленинградской школы, и преподаватель в Институте им. Гнесиных Виктор Сергеевич Попов. И, конечно, Александр Александрович Юрлов, возглавлявший в Гнесинке кафедру дирижирования.

Александр Юрлов относился к плеяде выдающихся советских дирижеров – А.В.?Свешников, В.С. Попов, В.Н. Минин. Эти замечательные музыканты – творческие личности с большой буквы. Я пропадал на их репетициях и старался впитать все, что отличало индивидуальность, стиль работы. В моем творчестве, безусловно, есть черты и школы Юрлова, и Минина, и Попова. Они «переплавились» во мне, и я чувствую влияние каждого из них.

Закончив аспирантуру в Институте им. Гнесиных, я не остановился и поступил в Московскую консерваторию на отделение симфонического дирижирования, потому что с юности стремился стать симфоническим дирижером. Хор был мне «тесен», я хотел выступать с оркестром. И здесь мне также повезло, я занимался у К.П. Кондрашина, Л.М. Гинзбурга, Г.Н. Рождественского.

Все эти люди представляли могучую советскую музыкальную школу, которая в 60-70-е годы прошлого столетия достигла своего наивысшего расцвета. Как они относились к искусству, как репетировали, как были подготовлены, как выходили на сцену! Все это со мной и во мне, и я считаю своей задачей поддерживать высочайшую планку.

Артисты должны понимать, что являются публичными людьми, находятся в центре внимания, что окружающие смотрят, как они репетируют, как выходят на сцену, как себя ведут, они находятся под постоянным «контролем» публики, которая их оценивает. Я постоянно об этом напоминаю артистам в Капелле.

– Хор – тоже оркестр?

– Симфоническая музыка – высшее достижение человеческого разума. Звучание оркестра значительно ярче, богаче и мощнее, чем хора, и добиться его симфонического звучания – одна из моих главнейших задач. Я стремлюсь воплотить в хоровом пении лучшие черты оркестрового звучания.

– Как Вы формируете репертуар? Вы расширяете его или все уже спето?

– У каждого коллектива есть свои репертуарные традиции, у нас тоже. Их заложил Александр Юрлов, когда в 1957 году возглавил Капеллу. Прежде всего, это русская музыка, и в первую очередь духовная, начиная со знаменных распевов, затем С.В.Рахманинов и духовная музыка наших дней.

Второй краеугольный камень – современные сочинения. Когда Александр Юрлов пришел в Капеллу, он стал работать с современными композиторами – В.И. Рубиным, Г.В.Свиридовым, Д.Д. Шостаковичем, Р.К. Щедриным, А.А. Николаевым и другими. Именно популяризация современного хорового искусства и двинула Капеллу вперед. Она стала появляться на сцене с новыми ораториальными сочинениями буквально еженедельно, количество состоявшихся премьер потрясает.

Третий краеугольный камень – это достижения мировой классики, прежде всего западноевропейской музыки от Баха, Генделя, Моцарта до современных Бриттена, Бернстайна, Пуленка и других. И, конечно, русская народная песня в старинных и современных обработках, она всегда в программах наших концертов.

Мы постоянно пополняем репертуар (он огромный) новыми сочинениями. Практически каждую неделю выступаем с новой концертной программой. В настоящее время работаем над произведениями Эдуарда Артемьева, у нас на это всего несколько дней.

– Музыка армянских композиторов есть в вашем репертуаре?

– Да, конечно. Это, прежде всего, духовная музыка, произведения Арно Бабаджаняна, Арама Хачатуряна. Мы регулярно принимаем участие в мероприятиях, связанных с армянскими праздниками или событиями в политической, культурной жизни наших стран. Недавно Капелла выступила на церемонии открытия выставки «Армения. Легенда бытия» в Москве, исполнили армянский духовный стих «Сурб» и «Айастан» Арно Бабаджаняна.

– Вы выступали в Армении?

– Мы много раз были на гастролях в Армении. Отношение публики всегда очень теплое. Я знаком с замечательными армянскими музыкантами – Оганесом Арутюновичем Чекиджяном, дирижером, хормейстером, композитором, с главным дирижером Государственного филармонического оркестра Армении Эдуардом Топчяном.

– Работа в опере Вам интересна?

– Это настоящее творческое счастье – дирижировать спектаклем, и я очень рад, что в моей жизни был такой период. Я работал в качестве дирижера в Московском камерном музыкальном театре под руководством Бориса Покровского, Театре оперы и балета им. Г. Лорки в Гаване, Академическом музыкальном театре имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко, в «Новой Опере» вместе с Евгением Колобовым.

– Как достигается взаимопонимание с музыкантами?

– Дирижер – такая профессия, которая заставляет людей подчиняться его воле, если, конечно, эта воля есть. Я прочел однажды, что ни один диктатор мира не обладает такой полнотой власти, какой обладает большой дирижер. Причем, и музыканты, и публика подчиняются этой власти не только добровольно, но и с наслаждением и упоением. И если дирижер способен вызвать у оркестрантов, у исполнителей желание играть и петь под его руководством, эмоционально раскрываться, тогда он может воплотить свои идеи, свой замысел. Этот замысел должен быть настолько ярким и убедительным, чтобы артисты пошли за ним. Если музыканты следят за каждым движением дирижера не отрываясь, чувствуют дирижера в каждом движении его руки, цель достигнута. Дирижирование – это тайна, магия, гипноз.

– Масштаб личности имеет значение для музыканта?

– В первую очередь. Если этого нет, не о чем и говорить. Масштаб личности, образование, культура, духовность и еще многие неопределимые качества – вот только небольшая часть того, чем должен обладать дирижер. Конечно, необходимо в совершенстве владеть технологией исполнения, обладать артистическими данными.

– Чему Вы учите Ваших студентов?

– Вот этому самому.

– Интерес к хоровому пению у молодежи сегодня есть?

– Конечно, есть. Возрождается Всероссийское хоровое общество. В советское время, когда председателем общества был Александр Юрлов, оно имело большое значение. Были мастерские, студии, общество располагало достаточными средствами, организовывало хоровые праздники, проводило фестивали. Но в связи с произошедшими в стране изменениями прекратило существование.

Сегодня благодаря усилиям Валерия Гергиева, который возглавил Всероссийское хоровое общество, и энтузиастов, которых Валерий Абисалович привлек, оно возобновило свою деятельность. В качестве члена президиума Всероссийского хорового общества я много езжу по городам России и вижу, какие могучие хоровые силы есть в стране. Хоровое пение живо, интерес публики к нему большой, в том числе и молодежи.

Когда мы бываем на гастролях, мы собираем полные залы, люди с потрясающим вниманием слушают в нашем исполнении русскую хоровую музыку С.И.Танеева, П.И.Чайковского, Г.В.Свиридова, С.В.Рахманинова, народную песню. После концерта долго не отпускают со сцены, провожают стоя, и мы много поем на бис. Конечно, массовая поп-культура оказывает свое действие, и люди попадают под ее влияние. А мы делаем свое дело.

– Что еще в жизни важно для Вас, кроме музыки?

– Многое. Мне интересна история нашей страны, у меня большая историческая библиотека. С удовольствием катаюсь на горных лыжах. Но без репетиций, концертов очень трудно. Хочется скорее вернуться к работе в Капеллу, потому что именно здесь я раскрываюсь. Музыка – моя жизнь, моя страсть, она для меня все...

– Вы являетесь инициатором ряда крупных творческих проектов, расскажите о них.

– Когда Александр Юрлов возглавлял Капеллу, он организовывал огромное количество фестивалей, которые проходили от Москвы до Владивостока, артисты буквально жили в вагонах, гастролируя по Советскому Союзу. В городах, которые посещали юрловцы, устраивались концерты с местными хоровыми коллективами, как профессиональными, так и любительскими, причем исполнялись сложные большие произведения, такие как «Патетическая оратория» Г.В. Свиридова, «Сны революции» В.И. Рубина. Мы продолжаем эту линию.

Один из проводимых нами фестивалей – «Любовь святая», он озарен именем Юрлова и посвящен Мастеру. В его рамках на лучших музыкальных площадках Москвы проходят крупные вокально-симфонические концерты, объединяющие большие составы оркестровых и хоровых профессиональных и самодеятельных коллективов.

Идея другого фестиваля – «Кремли и храмы России» – пробудить через музыку интерес к истории нашей страны. В русской музыке, как никакой другой, исторические события, определившие судьбу страны, занимают огромное место. Это такие произведения, как кантата «Москва» и торжественная увертюра «1812 год» П.И. Чайковского, кантата «Александр Невский» и опера «Война и мир» С.С.Прокофьева, оперы «Иван Сусанин» М.И.Глинки и «Борис Годунов» М.П.Мусоргского.

Другой большой проект Капеллы – запись антологии всей хоровой музыки Георгия Свиридова в ознаменование 100-летия со дня его рождения и в память об Александре Юрлове, большом друге композитора. Все хоровые сочинения, написанные Свиридовым при жизни Юрлова, впервые были исполнены его Капеллой. Мы записали на «Мосфильме» уже 5 дисков, это основные хоровые произведения а капелла, на очереди последние работы композитора и симфоническая ораториальная музыка. Причем запись антологии ведется параллельно с концертной деятельностью – в год мы даем более 60 концертов.

– Что Вы больше всего цените в людях? Что не принимаете?

– Я не терплю в людях манеру делать свою работу «между прочим». Это касается, прежде всего, репетиционного процесса. Не могу мириться с тем, когда вижу, что на репетиции отсутствуют концентрация, должное внимание. Если на репетиции нет полной отдачи, даже самозабвения, уверен, что и на концерте тоже ничего не будет.

Я не могу выйти на сцену Большого зала Московской консерватории в обуви, в которой хожу на улице. На этой сцене выступали Танеев, Рахманинов… Зал «освящен» этими именами. И я воспитываю у артистов такое отношение к сцене и к музыке.

Как это ни парадоксально звучит, музыка – самое точное из всех искусств. Принято считать, что музыку сопровождают, прежде всего, чувства, эмоции, но на самом деле не только это. Музыка – это математическая точность: в четверти – две восьмых, в четверти – четыре шестнадцатых и т.д. И если этого не понимать, то музыка теряет свою энергетику.

Композиторы скрупулезно расставляют акценты и нюансы в музыкальном тексте. И я стараюсь привить артистам внимательное отношение к этому. А еще надо спеть слово и добиться того, чтобы это сделали одновременно все 70 человек. В Капелле сегодня очень хорошие музыканты, они прошли вместе со мной большую школу, многому научились и многое умеют.

Наша беседа с Геннадием Дмитряком подошла к концу.

В своем последнем интервью Святослав Рихтер сказал о Наталии Гутман, знаменитой виолончелистке, с которой часто выступал, что она «образец честного отношения к искусству». Эти слова можно с полным правом отнести и к Геннадию Дмитряку.

Беседу вела Мария Григорьянц