Потеря каждого метра нашей земли откликается болью в сердцах украинцев.

Но наступление россиян на Харьковском направлении, которое по достигнутым врагом результатам не идет ни в какое сравнение с потерей Бахмута, Авдеевки, а тем более Мариуполя или Херсона, не говоря уже о фактической сдаче в начале войны юга Украины и огромных районов на севере и востоке, вызвало чрезвычайно мощный резонанс и реакцию как со стороны правоохранительных структур, так и в информационном пространстве.

Насколько такая реакция соответствует масштабу и характеру события?

Чтобы основательно ответить на этот вопрос, нужно иметь полную информацию о составе и состоянии войск сторон, противостоящих на поле боя. Говоря на военной терминологии, владеть информацией о составе, укомплектованности, обеспеченности войск, их уровне подготовки и морально-политическом состоянии, инженерном оборудовании линии обороны. Кроме этого, нужно знать и понимать замысел командования сторон о проведении, с одной стороны, наступательной, а с другой — оборонительной операции.

Конечно, такой целостной информации у меня нет, равно как нет ее и у так называемых экспертов или политических деятелей, берущих на себя смелость делать безапелляционные выводы о ходе военных действий.

Мой анализ основывается на понимании законов военного искусства и результатах боев, достигнутых сторонами. Незнание деталей организации и ведения боевых действий формирует их примитивное восприятие. Наступление упрощенно воспринимают как событие, когда масса людей и техники при огневой поддержке артиллерии и авиации двигается вперед, пытаясь уничтожить тех, кто им противостоит. А эти другие сидят в окопах и уничтожают тех, кто наступает. В общем, все как в военной кинохронике.

Суть верна, но детали несколько сложнее.

Ключевые задачи сторон

И наступающая сторона, и обороняющаяся эшелонируют свои силы. Обороняющаяся сторона размещает их на рубежах вглубь обороны, а наступающая распределяет свои силы по эшелонам, каждый из которых вводится в бой на определенном этапе и имеет свою задачу — прорвать оборону противника на определенном оборонительном рубеже. Планируя наступление, эшелонирование рассчитывают так, чтобы поэтапным введением резервов обеспечить последовательный прорыв всех линий обороны и выполнить задачу операции, выйдя на намеченный рубеж.

Если тот или иной эшелон, наступая, не выполняет задачу по прорыву намеченного для него рубежа обороны, наступающая сторона вынуждена раньше времени вводить в бой очередной эшелон. Вместе с тем уже на этом этапе становится понятно, что дойдя дальше до определенного рубежа, указанная сторона не будет иметь резервов для наращивания усилий и прорыва очередной оборонительной позиции, поскольку раньше времени ввела эти резервы на предыдущих этапах боя.

Наступательная операция, для проведения которой привлечены десятки тысяч личного состава, сотни единиц техники, не может быть остановлена перед передним краем обороны (в нашем случае — на государственной границе). Ее неизбежно захватит враг.

Задача обороняющейся стороны заключается в том, чтобы, стойко удерживая оборонительные позиции, заставить противника раньше времени ввести резервы, которые он планировал вводить на дальнейших этапах наступления.

А мастерство командования сил обороны заключается в том, чтобы, с одной стороны, обеспечить устойчивость обороны, а с другой — почувствовать критический момент, когда противник вынужден будет развернуть очередной эшелон войск и отвести свои войска из-под удара, не допустив их уничтожения.

Об этом легко писать или размышлять, но чрезвычайно тяжело успешно выполнить. Здесь необходимо не только теоретическое понимание, что, как видите, не сложно, но и прежде всего боевой опыт и стальная воля как командования обороняющихся войск, так и командиров младшего и среднего звена. Нужна вера командиров в то, что подчиненные войска будут защищать занятые позиции, пока это будет возможно. Необходима вера подчиненных в своих и высших командиров, что их не бросят на произвол судьбы и своевременно примут необходимые решения.

К тому же для понимания произошедшего стоит отметить, что перед передним краем обороны на расстоянии 3–5 км создается передовая позиция, где размещаются ограниченные силы и средства. Одна из целей ее создания — скрыть от противника передний край и размещение на нем сил и огневых средств. Задача обороняющихся войск — заставить противника раньше времени развернуть в боевой порядок подразделения первого эшелона наступления, определить направление сосредоточения противником основных усилий, что даст возможность командованию реагировать на это, насколько позволяет обстановка.

Анализируя события, нужно учитывать, что противник, к сожалению, перехватил стратегическую инициативу. Сегодня он решает, когда и на каком направлении перейти в наступление. Обороняющаяся сторона не может быть сильной на всех участках фронта одновременно. В этих условиях основные усилия войск обычно сосредоточивают в глубине, а для обороны первой линии выделяют меньшую часть сил. Бесспорно, она должна быть максимально сильной, насколько это позволяет наличие войск. Такой подход дает возможность во время боев за первый оборонительный рубеж выявить направления ударов противника и нарастить на них усилия.

Результаты проведенной оборонительной операции

Будем оценивать исключительно ту информацию, которая есть в открытом доступе, вместе с тем не будем прибегать к детализации и будем иметь в виду, что эта информация может быть отчасти неполной.

Части Вооруженных сил Украины и Государственной пограничной службы заняли оборону на широком фронте в первом эшелоне на определенном расстоянии от государственной границы.

Незадолго до начала наступления врага, вероятно, получив информацию и верно определив его время, благодаря развертыванию дополнительных сил на второй линии обороны увеличили глубину ее построения. Это изменение характера обороны и состава обороняющихся войск уже само по себе создавало для врага элемент неожиданности, поскольку он готовил наступление на основании другой оценки обстановки. Вместе с тем была усилена первая линия обороны переданными подразделениями ГУР.

10 мая противник перешел в наступление на двух направлениях. Построение обороны дало возможность во время ведения боевых действий определить направление сосредоточения основных усилий противника и дальше нарастить на них дополнительные силы, в частности, привлекая резервы, поступившие из глубины. Оперативность, с которой поступили резервы, свидетельствует о том, что их применение, вероятно, было предусмотрено планом оборонительной операции.

Отдельно стоит отметить действия войск, защищавших первую полосу обороны. Они заставили противника раньше времени вводить резервы, и даже в этих условиях он продвигался в темпе 2–2,5 км в сутки. Если, возможно, и были случаи самовольного оставления позиций, то это точно не было массовым паническим бегством.

Уже 14 мая продвижение противника было остановлено на направлении Лукьянцы—Лозовая, а 16 мая — на направлении Новая Таволжанка—Волчанск.

В период до 19 мая противник пытался расширить захваченный район без продвижения в глубину нашей территории, а 20 мая были остановлены какие-либо наступательные действия. За неделю наступления враг продвинулся вглубь не больше чем на 5–6 км.

Цели оборонительной операции были достигнуты. Враг раньше времени использовал резервы, но не смог выполнить запланированных задач и был остановлен в пределах линии обороны. Ему нанесены значительные потери. Созданы условия для проведения контрудара, чтобы восстановить положение на государственной границе.

Но контрудар не проводят. Для его проведения должны быть выполнены три условия:

• противник остановлен;
• его резервы исчерпаны;
• контрударная группировка по своим силам должна быть равной или превышать силы противника, вклинившиеся в оборону.

Вероятно, именно сил для проведения контрудара нам не хватает.

Так что не так? Что вызвало такое возбуждения у ГБР? Теперь уголовные дела будут возбуждаться после каждого утраченного села?

Безосновательная информационная атака на командующих

Еще раз подчеркиваю, что анализ не основывается ни на одной инсайдерской информации.

Но все выглядит так, что в условиях ограниченных сил и средств, имея в распоряжении ограниченно готовые к выполнению задач соединения и части, командование ОТГВ «Харьков» вместе с командованием ОСГВ «Хортица» и, вероятно, при участии ГШ ВСУ профессионально и нестандартно спланировало и успешно провело оборонительную операцию, во время которой был сорван план противника по выходу к Харькову. Успех операции обеспечен стойкостью и героизмом подавляющего большинства наших войск, волей и военным мастерством командования всех звеньев — от младших командиров до командующих высшего уровня.

Кто-то может лучше? Логично было бы предложить попробовать. Но, понимая трагические результаты таких возможных попыток, предлагать не буду.

На этом фоне остается непонятной причина отстранения от командования ОТГВ «Харьков» генерала Юрия Галушкина уже в первый день наступления врага. Не знаю ни инициатора такого решения, ни деталей его принятия. Домыслами и конспирологией заниматься не буду.

Но при всем уважении к генералу Михаилу Драпатому замечу, что замена командующего во время операции, которая спланирована, определенным образом подготовлена и уже идет, не может за день-два радикально изменить ее ход к лучшему. Изменение хода битвы было обусловлено тем, что вновь назначенный командующий прибыл не с пустыми руками. С ним зашли войска резерва, которые и переломили ситуацию в нашу пользу.

Если бы эти резервы с самого начала были в распоряжении командования ОТГВ «Харьков», необходимость замены генерала Юрия Галушкина, вероятно, отпала бы сама по себе. Но, очевидно, создать на этом направлении группировки такой усиленный состав командование ВСУ не могло из-за ограниченности резервов. Их держат в подчинении Главнокомандующего и могут оперативно направить на любое направление: Харьков, Сумы, Купянск, Часов Яр…

К сожалению, инициатива — у врага, угрожающих направлений несколько, наши резервы ограничены. В этих условиях такой подход к использованию резервов выглядит как чуть ли не единственное целесообразное решение.

Бои на Харьковском направлении еще до их завершения вызвали всплеск информационной активности, направленной против военного командования. Начиная с генералов Юрия Галушкина и Юрия Содоля, эта информационная волна докатилась и до Главнокомандующего ВСУ генерал-полковника Александра Сырского, и до начальника Генштаба генерал-майора Анатолия Баргилевича, а в конце концов и до всего высшего военного руководящего состава, обобщенного авторами как «генералитет».

Оставлю без комментариев уровень профессионализма анализа и оценки ситуации.

Эти информационные вбросы сложно связать с желанием повлиять на ситуацию ради ее улучшения. Они сознательно порочат биографии людей, с первого дня российской агрессии вставших на защиту Украины, остановивших врага на Донбассе, активно участвующих в отражении открытой агрессии с самого ее начала. Вместе с тем авторы не жалеют оскорбительных эпитетов как в отношении конкретных лиц, упоминаемых в сообщениях, так и в отношении высшего военного руководства в целом.

Если объективно, то при всех отличиях во взглядах авторов на жизнь, в мотивации критики, в ней, бесспорно, есть признаки специальной информационной операции, направленной на дискредитацию военного руководства.

Я, к сожалению, не знаю лично генерала Юрия Содоля, поэтому не могу сформулировать собственное мнение о нем. Но в разной степени знаком с другими упомянутыми военными руководителями. Мое отношение к ним может быть воспринято как слишком субъективное, замешанное, так сказать, на корпоративной солидарности. Но беспристрастно и убедительно о них свидетельствует их боевой путь.

Военный талант Главнокомандующего ВСУ генерал-полковника Александра Сырского наглядно иллюстрирует Харьковская наступательная операция, разработанная и проведенная под его руководством осенью 2022 года. При отсутствии превосходства над противником в количестве войск, при преимуществе врага в воздухе произошел разгром противника и стремительное продвижение наших войск. Подобной операции больше не удалось провести ни нам, ни россиянам.

Уверен, что это — не последняя блестящая победа Главкома.

Мало кому известно, что основы существующих сегодня Сил территориальной обороны были заложены при руководящей роли генерал-майора Анатолия Баргилевича. Разработка концепции, формирование и отстаивание в Верховной Раде законодательной базы, организация плановой подготовки в учебных центрах приписанного к частям территориальной обороны личного состава, проведение с ним учений. Меня в свое время поразило, насколько фундаментально он организовал эту работу.

Судьба распорядилась так, что выполнив работу по переформированию Сил ТрО, он не стал их командующим. Такое бывает. Их возглавил бригадный генерал Юрий Галушкин.

Именно в его адрес направлены основные обвинения, густо замешанные на грубом унижении, относительно событий на Харьковском направлении в первые дни оборонительной операции. При том, не жалея уничижительных эпитетов, рисуют образ некоего паркетного генерала, оказавшегося на должности благодаря кумовству и личным связям.

Хочу напомнить, что с 2013 года на то время полковник Юрий Галушкин занимал должность заместителя командующего Высокомобильными десантными войсками. На этой должности он начал свою войну на Донбассе в 2014 году. В период самых ожесточенных боев с июня 2014 до января 2015 года он исполнял обязанности командующего ВДВ. А дальше после создания аэромобильных войск как отдельного рода войск и до конца 2019 года генерал Юрий Галушкин был заместителем командующего. Это по поводу якобы отсутствия у него боевого опыта руководства войсками в современной войне.

В 2015–2016 годах я сотрудничал с ним на Донбассе по вопросам организации борьбы с диверсионно-разведывательными силами противника. Лично видел его организаторские способности как военного руководителя.

В январе 2022 года он принял командование новообразованными как род войск ВСУ Силами ТрО. Стоит отметить, что одновременно заменили многих, если практически не всех командиров бригад и батальонов ТрО. Пришли люди, которым нужно было разбираться с положением дел. Причина такой массовой замены накануне войны, которая уже явно стояла на пороге, — тема для отдельного разговора. Через полтора месяца началось полномасштабное вторжение.

Утром 24 февраля 2022 года я начал выполнять назначенные задачи в составе командования ТрО и лично видел работу командующего. Войска не укомплектованы, без обмундирования, без средств связи, без транспорта, и, что особенно смущало, — в первые дни без оружия.

В первый день был свидетелем телефонного разговора генерала Галушкина, когда он в достаточно жесткой форме ответил абоненту, что ни он, ни командование Киев не оставят и будут защищать его, сколько хватит сил.

На следующий день после начала агрессии получили оружие, в частности противотанковые комплексы NLAW, часть из которых была оставлена в резерве при командовании.

Шли ожесточенные бои за Мощун. Враг прорывался к Броварам. Трасса на Житомир была перерезана. Сохранялась реальная угроза выхода противника к Киеву.

По распоряжению командующего непосредственно в Центре боевого управления начальник штаба, к тому времени полковник, а сейчас генерал Сергей Собко провел с офицерами короткий инструктаж по подготовке британского ПТРК к использованию и порядку ведения огня. По приказу командующего из офицеров управления были созданы офицерские мобильные противотанковые группы, которые в случае прорыва противника к Киеву должны были оказать огневую поддержку подразделениям ТрО, которые занимали оборону в Киеве лишь со стрелковым оружием.

Привожу эти примеры, чтобы подчеркнуть черты, присущие генералу Юрию Галушкину как личности: решительность, готовность к самопожертвованию, принятие нестандартных решений, которых требует обстановка, готовность взять ответственность за эти решения на себя. Звучит немного пафосно, но полностью отвечает сути.

Командующий сумел организовать работу управления и сохранить контроль над ситуацией не только в Киевском гарнизоне, но и во всех областях. Буквально через несколько дней в состав Сил ТрО без лишних формальностей, предусмотренных процедурой, были приняты десятки тысяч людей, вооружены и включены в работу по отражению агрессии. Это была титаническая по насыщенности и эффективности работа, которая основывалась на патриотическом подъеме и охватила все звенья от командования до самых низких уровней управления. Работа, объединившая усилия военных и всего общества в целом. Думаю, большинство из нас помнит и именно так вспоминает то время, — те же ощущения, но на других участках работы.

Когда противника отбросили от Киева, Чернигова, Сум и опасность спала, генерала Юрия Галушкина неожиданно для большинства из нас сняли с должности и назначили на должность со значительным понижением. Причина осталась для меня загадкой.

Бесспорно, мы не должны делать из наших военных руководителей святых и неприкасаемых. Никакие бывшие заслуги не должны обеспечивать защиту от ответственности за допущенные ошибки. Но квалифицированно оценивать действия командующих могут только их старшие руководители, до Верховного главнокомандующего включительно. Никому не разрешено порочить и унижать людей, которые полностью отдают себя защите Украины.

Вместе с тем беспрекословно соглашаюсь с тем, что не может быть нормой, когда к ведению операции привлекают формирования, истощенные в предыдущих боях, ограниченно боеготовые по критерию укомплектованности и обеспеченности, по своей организационно-штатной структуре не предназначенные для выполнения задач, определенных для них. И это вопрос — не к командованию группировок войск и даже в определенной степени не к Главному командованию ВСУ. Они используют во время проведения операций те силы, которые им для этого предоставили.