Марианна и Леонард: слова любви
Marianne & Leonard: Words of Love
Режиссер Ник Брумфилд
США/Канада/Греция
2019

 Леонарда Коэна не было в живых полтора года; Марианна ушла из жизни за три месяца до него. За несколько дней до ее смерти Коэн, понимавший, что и его конец близок, получил письмо с сообщением о ее грядущем уходе. Коэн откликнулся, послав смс. В нем он признавался Марианне в любви и сообщал: «я так близко к тебе, что стоит протянуть руку, и ты дотронешься до моей».
Можно долго рассказывать о том, как встретились Леонард и Марианна под палящим солнцем греческого острова Гидра, но, во-первых, все уже рассказано биографами Коэна (да и им самим), а во-вторых, в том же году вышел документальный фильм Ника Брумфилда, где все это можно увидеть и услышать от непосредственных фигурантов. Его исполнительным продюсером стал Ян Кристиан Моллестад, тот, что читал умирающей Марианне прощальные слова Леонарда.
Масса документальных съемок, фото, интервью, закадровые и в кадре, немного музыки и голоса; голоса Коэна и Илен. Перед зрителем — вся панорама жизни великого поэта и певца «номер один», как называл его Боб Дилан. Исподволь, через реплики друзей, знакомых, свидетелей она выстраивается в стройное повествование. Так, история с бегством со сцены во время первого выступления в Нью-Йорке рассказана Джуди Коллинз, которая и вывела Коэна на сцену. Она говорит просто и коротко: это был один из важнейших моментов в его жизни – и в моей тоже. И, оттеняя коллинзовскую нью-йоркско-еврейскую интонацию, на экране снова появляется широколицая блондинка, и звучит ее голос, говорящий на непонятном языке. В нем нет ни горечи, ни обиды — только грусть о том, что было и навсегда прошло.
А было и горько, и обидно, и страшно, но «из поэтов не получаются хорошие мужья», - говорит вдова коэновского друга, поэта Ирвинга Лейтона, красивая пожилая женщина, и она права. Но в голосе Марианны время от времени слышатся слезы, и это тоже не сбросить со счетов.
Есть и еще один слой, и он сложнее, шире, масштабнее истории любви. Его можно обозначить как «Коэн и женщины». Из самих песен Коэна появляются женщины, которых он, вечный кавалер, так любил, и с которыми так или иначе не хотел быть, как только они становились/пытались стать — частью его жизни. Вечное восхищение женским началом смешивается с тем, что можно было бы назвать промискуитетом, не будь Коэн так галантен, так рыцарствен со всеми, в чьем внимании он так нуждался.
Ну и, конечно же, один из важнейших героев — сам остров Гидра, рай шестидесятников, полный белых домов с красными крышами, полуголых людей на пляжах, лесенок и осликов, места, где «сходя на берег, ты всякий раз оказываешься дома», говорит Коэн. А от солнца и веселых смуглых людей мы выходим к теме эпохи, безумной, сказочной, горькой и жестокой, которую трудно припомнить и невозможно забыть.
...Мы увидим много разных Коэнов. Писателя, проводящего сутки напролет за машинкой, селебрити, героя концертных залов, дамского угодника, обожателя, соблазнителя, буддийского монаха, склоняющего выю перед нагловатым гуру, и, наконец, старого джентльмена, вернувшегося на сцену, чтобы элегантно стоять на сцене на одном колене, выпевая все ту же песню: «Пока, Марианна». А Марианну мы услышим и увидим только одну: широколицую норвежку, волосы которой, и без того светлые, выгорали под солнцем Гидры. Ту, голос которой предательски дрожит, когда она говорит о Леонарде и их непростой жизни, которая так и не получилась.
Этот простой и лаконичный фильм, полный красоты и достоинства, сожаления и правды, стал прекрасным памятником великому стихопевцу — и его вечной возлюбленной. И рассказал нам историю, которая началась и закончилась одним коротким письмом, не вошедшим в лот аукциона Christie's.