Аналитики не исключают, что речь идёт о вытеснении России из региона

«Вехой на пути построения китайско-центральноазиатского сообщества с единой судьбой» называют в Пекине саммит с участием лидеров Китая и пяти среднеазиатских государств — бывших республик СССР. Это первая в истории очная встреча в таком формате.

Место проведения саммита тоже выбрано со смыслом: город Сиань, один из древнейших в мире, где когда-то начинался один из этапов Великого шёлкового пути. Именно продвижение китайского проекта «Пояс и путь» — формальная тема встречи.

Но по мнению шведского академика и эксперта по России Стефана Хедлунда, речь идёт не столько о маршрутах транзита товаров, сколько том, что Россия практически потеряла влияние в регионе, и Китай готов занять её место.

Впервые из такой встречи исключена Россия, которая на протяжении десятилетий, если не пары столетий, была гегемоном в Центральной Азии
Стефан Хедлунд, профессор Уппсальского университета:

«Впервые [из встречи такого формата] была исключена Россия, которая на протяжении десятилетий, если не пары столетий, была гегемоном в Центральной Азии. Это происходит на фоне того, как Россия теряет дружеские связи в регионе, а Китай хватается за возможность стать новым гегемоном».

 
Ранее вопросы региона обсуждались в рамках ШОС; Китай несколько сузил их (а Туркменистан в ШОС не входит вовсе)

Что такое «Пояс и путь»?
Проект стартовал в 2013 году как объединение уже существовавших к тому моменту стратегических концепций.

Китайская экономика уже многие годы снижает темпы роста, поскольку и внутренний рынок, и рынок западных стран насыщен китайскими товарами, и поднебесной приходится искать новые рынки сбыта и стимулировать их развитие.

Формально это механизм партнёрства Китая со странами по всему миру, создание надёжных магистральных путей экспорта китайской продукции и укрепление экономик стран-партнёров.

У «Нового шёлкового пути» несколько маршрутов на Запад. Некоторые проходили по России — через Казахстан и через Монголию. Но в условиях западных санкций эти пути практически заморожены.

Вариант южнее — через страны Центральной Азии к Каспию, и затем либо по морю, либо через Иран. Именно он становится основным. Перед началом саммита СМИ говорили в этой связи о возможном расширении портов Туркмении и Казахстана.

«Предполагалось, что будет северное ответвление, проходящее через Россию. Но после начала войны в Украине этот путь заглох. Поэтому инициатива „Пояс и путь“ полностью сосредоточена на „среднем“ маршруте; это хорошая новость для Казахстана и Узбекистана, хорошая новость для Азербайджана и Турции, и очень плохая — для России», — считает Хедлунд.

 
Фото 2019 г.: Россия участвует в «Поясе и пути» как один из важнейших партнёров; но с началом войны ситуация меняется

Столкновение Китая и России?
Центральноазиатские государства — бывшие республики СССР — считались зоной влияния России. Но в Пекине подчёркивают, что регион имеет важнейшее значение и для Китая. Пекин объявил Центральную Азию «единственной зоной стратегического партнёрства вокруг КНР», причём партнёрство с Казахстаном вполне официально называют «вечным» — соответствующие заявления были сделаны в 2019 году.

Россия (и механизм ОДКБ) была в определённой мере гарантом безопасности в регионе, большую роль играли и традиционные экономические связи. Но после полномасштабного вторжения в Украину выполнение этой роли оказалось под вопросом. А российская экономика, оказавшаяся под беспрецедентными санкциями, теперь выглядит уже не так привлекательно.

Кроме того, Китай, вполне вероятно, действует на перспективу, стараясь оказать влияние не только на нынешнее руководство среднеазиатских республик, но и на тех, кто придёт к ним на смену:

«Существует и вопрос поколений — в том смысле, что большинство „старой гвардии“ центральноазиатских лидеров учились в России, у них есть связи в России, они говорят по-русски, они очень сильно связаны с Россией экономически, — объясняет Хедлунд. — В то время как молодое поколение не имеет такой связи с Россией. Во многих случаях они очень националистичны. Они говорят на своих родных языках, и им, вероятно, ближе пантюркизм Турции и президента Эрдогана, чем поддержание каких-либо отношений с Россией».

Им, вероятно, ближе пантюркизм Турции и президента Эрдогана, чем поддержание каких-либо отношений с Россией
Так что соперничать за влияние в Средней Азии Китай будет уже не с Россией, а, вполне возможно, с Турцией. При этом Турция в культурно-религиозном аспекте имеет куда больше влияния, чем Китай, который обвиняют в преследовании мусульман, в частности уйгуров. С другой стороны, у Китая несравненно более мощные финансово-экономические рычаги. Поэтому не исключено возникновение системы сдержек и противовесов, при которой республики вообще перестанут быть чьей-то сферой влияния.

Можно представить сценарий, в котором страны Центральной Азии пытаются играть в свою собственную игру и делают это умело
«Можно представить сценарий, в котором страны Центральной Азии, крупные страны, в частности Казахстан и Узбекистан, пытаются играть в свою собственную игру и делают это умело, — предполагает Хедлунд. — И я имею в виду тот факт, что четыре из пяти региональных лидеров всё-таки поехали на Парад победы в Москву. Так что они подыгрывают понемногу всем, вероятно, оценивая, до какой степени они могут стать самостоятельными игроками и играть с Китаем и Турцией, не вызывая конфликтов ни с одной из сторон».